Мой любимый Небожитель - страница 14
Арраэха отбросило в сторону, как соринку. Он кубарем покатился по полу, царапая своё многострадальное тело до крови, но ускоренная регенерация тканей уже проснулась в нём, поэтому кровь останавливалась почти мгновенно, оставляя после себя лишь небольшие красные полосы.
- Ва́йна! – почти зарычала аборигенка, а потом, не дождавшись, пока пленник встанет на ноги, рывком потянула его вверх за локоть и толкнула в сторону лежанки.
Не успел Арраэх осознать происходящего до конца, как оказался буквально брошен на вонючие шкуры и застонал от пронзившей его тело боли. Девушка же схватила грубую верёвку и связала его запястья, недовольно бурча что-то нечленораздельное и не удосужившись прикрыть оголенное тело зоннёна хотя бы в стратегическом месте…
Та же участь постигла и лодыжки правителя.
Закончив связывать его, аборигенка отошла в сторону, а потом и вовсе выскочила из лачуги, оставив после себя запах конского пота и костра.
Арраэх несколько минут пытался прийти в себя и… не мог.
Внутри всё раздиралось от глубочайшего чувства унижения и гнева. Нет, не просто гнева, а ярости!
Несмотря на то, что его мать была всего лишь наложницей, воспитывала его настоящая правительница, и он всю свою юность провел во дворце. Даже после гибели родной планеты Дииморы* статус Арраэха никогда не менялся: сперва он был регентом собственного брата Руэля**, а после и вовсе стал верховным Правителем всех зоннёнов…
Он был особенным. Был сильным. Всегда.
Кто бы ни вступал с ним в борьбу, тот проигрывал. Никакие ухищрения врагов не смогли поколебать его мощи. Даже измена жены*** не лишила его силы и уверенности в себе, потому что он был лидером и могущественным существом до мозга костей.
А прямо сейчас его одним ударом сбила с ног какая-то грязная дикарка и связала верёвками, словно животного!
Ярость клокотала всё сильнее, выжигая изнутри подобно урагану. Арраэх зарычал и, пытаясь пробудить свои ментальные способности, изо всех сил дернул руками.
Верёвка болезненно впилась в кожу, а всплеск эмоций… просто опустошил и так слабый внутренний резерв сил, поэтому правитель просто отключился, нырнув в спасительное для уязвленного самолюбия беспамятство…
***
Илва раздражённо мыла своего коня в ручье, удаляя с него пыль и грязь, скопившиеся с дороги.
Час назад ей пришлось быстро смотаться в колдунье, чтобы пополнить запасы трав для пленника. Уж очень он был хорош, чтобы так просто умереть.