Но, черт возьми, я не могу вспомнить,
что было моей целью тем вечером. Только расплывчатые фигуры двух
человек по ту сторону дороги и свет фар. И это так жутко бесит, что
ложь о вечерней прогулке легко слетела с языка.
— Мисс Ливингстон, мы больше не будем
вас задерживать. Вам стоит хорошенько отдохнуть. Но важно, чтобы вы
ответили на последний вопрос. Вы можете предположить, кто затаил на
вас возможную обиду? Возможно, кто-то раньше пытался вам
навредить?
В палате повисла тишина. Офицеры
ждали моего ответа, а я не сразу смогла больной головой простроить
цепочку — к чему они вели.
— Это не будет считаться обвинением.
Просто можете вспомнить последние конфликты, — добавила
женщина-офицер. Видимо, посчитала, что мне просто неловко на
кого-то показывать пальцем без доказательств.
— Разве это не был несчастный
случай?
— Верно, это одна из версий. Но мы
также должны учитывать факт, что водитель скрылся, а в студенческом
городке это идеальное место, которое не попадает на камеры.
Спланировано? Тошнота подступила к
горлу.
— Я не знаю…
Я могла бы составить список, с кем у
меня произошли конфликты. Но у всех слишком кишка тонка, чтобы
намеренно сбить меня. Это же полный бред. Максимум плюнуть в
кофе.
И сейчас не могла в это поверить.
К соседке по палате пришли
родственники, но меня спас телефонный звонок. Я отыскала босой
ногой тапочки на полу, встала и затянула халат на поясе потуже.
Рефлекторно ответила улыбкой на пойманный взгляд младшего брата
соседки.
На экране телефона на меня смотрела
фотография Бретта. Я представила, что сейчас он с такой же вежливой
улыбкой, ждет моего ответа. Возможно, в общежитии или спортзале. Но
обязательно вокруг много людей, а он будет ладонью прикрывать одно
ухо, чтобы заглушить посторонний шум.
Я приняла вызов и прислушалась. Звук
настольного тенниса. Комната отдыха в его общежитии, тут же
определила я. Только после этого услышала его обрадованный
голос.
— Привет! — и такое знакомое. —
Триш?
— Привет.
— Завтра тебя ведь заберет мама… Ты
уверена, что еще не готова нас познакомить?
Я отвлеклась на больничный браслет на
запястье. П. Ливингстон, палата триста шесть. Подступило неприятное
чувство, как во время насморка, когда не можешь сглотнуть слизь,
что мешается на стенках гортани. Бирка в районе имени была изрядно
поцарапана, но текст еще отчетливо читался. Я перевернула браслет и
вернулась к разговору. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы
простроить цепочку событий для понимания его вопроса.