А ширпотреб, что рубль за пачку,
Нести домой – совсем позор…
Дни напролёт, так рассуждает,
От мыслей стал – овсем чумной,
Как вдруг начальник вызывает
К себе с проблемой непростой.
Характер шефа – крепче стали.
Он на развод, из дальних мест,
Случилось – груз яиц доставил
Чужих тропических существ
Да только, зря он обольщался,
Им инкубатор не помог.
Теперь велел начальник: – Яйца,
Снести подальше за порог.
Куда девать такое чудо?
Степан придумал в свой черед:
Домой повез, чтобы оттуда,
Закинуть в мусоропровод.
А до поры под ванну втиснул,
Где кран парил лихой струей,
Чтоб ночью – в час авантюристов,
Устроить лютый «яйцебой».
Но зря держал карман он шире:
В тепле проклюнулся приплод,
И стаями по всей квартире
Пополз тропический «народ».
Вопил весь дом, как сто дебилов,
Лишь, Степа был предельно строг:
Гостей – от змей, до крокодилов
Вернул он в «Зооуголок».
Отмечен подвиг был приказом,
На премию Степан сменил,
Кран в ванной, чтоб подобным разом
Его б никто не навестил.
А тут и День 8-е марта.
Жена и теща за труды
Расцеловали Степу жарко
А тесть вручил ему цветы!
Глава тридцать шестая
Погоня
Едва рассвет, окна лучом коснётся.
На кухню Стёпу тянет как магнит.
К кастрюлям он бежит, когда проснётся
И не умывшись – крышками гремит.
Не для себя кость выловит из супа,
На улице ждут верные друзья:
Бродячих псов немаленькая группа.
Ждут – не доест, что Стёпина семья.
Не все собакам вывалит Пахомов.
Несет особый Стёпа узелок
Туда, где бомж живёт ему знакомый –
За теплотрассой в тихий уголок.
Сегодня тот сидел – черней морилки:
Не от того что, вечно он в грязи.
Воры (пока он собирал бутылки)
От дома крышку люка унесли.
Степана друг бродягой был не вечно.
Вдвоём когда-то «робили» они,
В «Почтовом ящике», где плотники, конечно,
Всегда имели «длинные рубли».
Тогда ж Колян – пахомовский напарник,
Квартиру от профкома получил.
За то, что в деле был большой ударник,
И горло самогоном не мочил.
Но счастье было очень уж коротким.
Конверсия угробила завод.
И алкаши, и не питейцы водки
Пополнили не занятый народ.
Коляну что? Квартиру сдал в аренду
И как рантье заморский проживал
Пока жилец кулак не сунул в морду,
И за порог в три шеи не прогнал.
Тогда и поселился в люке Коля.
Где сам себе – хозяин и сосед.
И надо ж – приключилась, злая доля:
Стащили крышку, в довершенье бед.
Помог Пахомов, даже без сомненья,