– Продолжительности я не знаю. Может, пяти минут хватит, может, больше понадобится. Простуда вам точно не грозит – энергия земли защитит от всего. Я буду ждать с той стороны машины.
И ушёл. Стянув с себя платье и бросив его на сидение, потянула через голову сорочку, а потом дёрнула завязки панталон. Не стала я шёлковые комплекты в руинах носить – они, конечно, удобные и красивые, но льняная ткань всё же теплее, – так и перешла на этот континент в простецком белье. Хорошо, что мэтр человек порядочный, и я уверена, не станет подглядывать за моим невольным стриптизом.
– Обувь тоже снимать? – чуть повысив голос, чтобы Гус услышал, спросила я.
– Желательно, – глухо донеслось из-за машины.
Эх! Ступаю босой ногой на сухую, колючую траву пустыря, раскинувшегося вдоль дороги. Да и что делать, если боль уже такая, что хоть криком кричи. Осторожно опускаюсь на колени, затем, опираясь на руки, на бедро, потом и на попу – колко-то как! – и уже после того укладываюсь на спину. Легла, повозилась немного, устраиваясь поудобнее, и… провалилась. Без какого-либо перехода вдруг почувствовала себя семечком, брошенным в землю. Не похороненной заживо, а младенцем, в удобную колыбельку заботливо уложенным. Тепло, уютно. Чувствую, что любят меня безмерно, беспричинно, такой, какая есть. Не прося ничего взамен. Просто будь. Останься здесь и будь, а я помогу тебе во всём. Это даже не обещание, а некий постулат, который мне надлежит принять.
От невероятных, непривычных эмоций, адресованных мне, накрыла такая волна нежности и признательности, что я не удержалась от слёз. Но плакать, лёжа на спине, неловко – влага, струящаяся из глаз, в уши затекает. Я перевернулась на живот, раскинула руки во всю ширь, обнимая землю, принявшую меня, и, не сдерживаясь, щедро оросила её своими слезами.
Не знаю, сколько я так лежала. Удивительно, что не мёрзла и стеснения не испытывала. Было в моём единении с этой бескрайней целиной ощущение естественности и правильности. Но, глянув на небо, где солнце постепенно подбиралось к зениту, поняла, что пора вставать – Гус ждёт, чтобы ехать дальше.
Встала, отряхивая ладошки, и собралась идти к машине, и тут налетел свежий ветерок. Он обдул пыль и прилипшие к коже травинки, но не вызвал ни озноба, ни стаи мурашек на теле. Ещё одно подтверждение принятия меня этой землёй? О боли, сжигавшей изнутри, даже думать забыла – осталось лишь приятное ощущение живого тепла в районе солнечного сплетения. Надо же, я маг. Осознание этого отодвинуло страх перед Гусом из-за собственной иномирности. Бейджик на грудь о своём происхождении вешать не стану, но, если вновь спросит, отвечу не таясь.