– Ну давайте еще по одной, и расскажу, – сдался Сашка.
– Наливай, Потапыч! – поддержал инициативу Алешенька.
Уговаривать долго не пришлось. Потапыч зажал в огромной лапе початую бутылку водки, другой рукой сгреб четыре граненых стакана в одну кучу – так, чтобы они касались друга друга стенками, составляя ровный квадрат – и единым движением, не прерывая струи и не пролив ни единой капли, разлил всю оставшуюся в бутылке водку ровно на четыре стакана. Этот фокус ему неизменно удавался, и Потапыч был незаменим в любой компании, которая хотела бы избежать ненужных конфликтов из-за неравномерного распределения имеющихся жидких ресурсов.
Наконец у всех было налито, собутыльники безошибочно нашли каждый свой стакан и выжидательно посмотрели на Алешеньку. Мастером по тостам был именно он. Говорил всегда мало, но по делу.
– Ну, за российский футбол! Не чокаясь! – выпалил Алешенька. Все встали, стянули шапки, быстро молча выпили с серьезными лицами. Негромко шумел котел и шуршала листва за окном котельной.
– Значит, дело было так… – начал Сашка. Мужики притихли и приготовились слушать.
– Шел две тысячи восемнадцатый год. Я в то время был молодой, не то что сейчас! Бабок было немеряно. По бабам бегал, шампанское в Монако пил, траву в Мытищах курил, за порошком, помню, аж в Мексику летали как-то раз на бизнес-джете, так приспичило… Ну и иногда в футбол, конечно, играли, как же без этого.
Сашка мечтательно посмотрел куда-то вдаль, и видно было, как перед его глазами проносятся обнаженные женские груди, пузатые бокалы с коньяком и бесшабашные ночные поездки на Мазератти… Иногда эти сюжеты в его голове перемежались суровыми трудовыми буднями – неспешным покатыванием мяча по газону и бегом по стадиону под матерок тренера. В эти моменты он подсознательно морщился и вздыхал.
– Закурить-то хоть дайте! – почти обиженно потребовал рассказчик.
Сразу двое – Алешенька и Потапыч – торопливо полезли за сигаретами. Неторопливый Федор спешить с предложением не стал, но взглядом показал, что если что – он тоже готов поделиться куревом.
Сашка благосклонно принял сигарету от Алешеньки, подставил ее кончик под жаркое пламя зажигалки, услужливо предложенной Потапычем, и продолжил:
– Играли в футбол, да… И год этот, восемнадцатый, был годом особенным!
Рассказчик взял театральную паузу.