Повисла неловкая пауза, девушка будто чего-то ждала. Петр уже открыл рот, чтобы снять неловкость остротой, но у девушки замигал красным подлокотник кресла. Она отвела взгляд в сторону, прислушалась к чему-то и с извиняющимся видом отключила связь.
– Поговорили… – пробормотал Петр и поднял голову. – Железяка, ты тут?
– Да, очень Петр!
– В следующий раз соединяй, только когда я прошу соединить, ясно?
– Я уже внесла коррективы.
– Хорошо. И коллегам своим передай!
– Передам. – после секундной паузы отозвался женский голос – с чуть заметной иронией и так, что под конец послышался легкий смешок.
– Ты чего хихикаешь?
– Как можно, очень Петр, я сама серьезность! – на этот раз легкая ирония звучала вполне явно.
– Ох, смотри, дошутишься… Ладно, недосуг мне с тобой тут – показывай, где выход.
От ног до дальней стены протянулась бледная световая полоска. Петр шагнул было, потом вспомнил, что неодет. Глянул на шершавый комок в руке, с размаху прилепил его к ключице – и буквально за секунду оказался одетым в тонкое и плотное трико бледно-желтого цвета с легкомысленными розовыми полосками по краям, вокруг лодыжек и запястий. Осмотрел внимательно руки и ноги, обтянутые словно шерстяным бельем с легким золотистым отливом, чуть вздохнул глядя на розовые полосочки, и размеренно зашлепал босыми ногами к выходу, бормоча под нос:
– Пообщался, называется… Герой с достоинствами… Вылез во всей красе… и как зовут не спросил…
Но вдруг сбился с шага: по щеке будто провели ладонью и еле слышно, но отчетливо прозвучало – «Марика».
Пол метнулся навстречу и мягко подхватил под локоть, явно горя желанием удержать и не дать упасть, и тут же откуда-то сверху приглушенно зазвучало знакомое контральто:
– Не волнуйтесь, это была моя подсказка. В соответствии с вашим статусом.
Чуть раздраженно сбросив с локтя отросток пола, Петр пробурчал:
– И по щеке – тоже твоя инициатива?
– Не совсем – это я всего лишь передала эмоцию Марики на возможный вопрос об ее имени.
Петр удивленно нахмурился, пытаясь понять, где грань между реальной эмоцией девушки, вероятной возможностью ее возникновения и тем, что ощутил благодаря технике, – но только запутался. И, чтобы скрыть очередное смущение, ворчливо повысил голос:
– А хоть что-то я могу делать, чтобы за мной не следили, не подсказывали и под локоть не хватали!?