Я вопросительно взглянула на нее.
– Мать последнего мужа. Она умерла вчера вечером, – женщина уже рыдала.
«От несчастной можно подцепить отрицательный энергетический вирус», – поморщилась я и скрестила под столом пальцы на левой руке.
А вслух приказала рассказывать дальше.
– Анна Семеновна позвала меня проститься, так как у нее произошел инфаркт, – затряслась от воспоминаний Елена Юрьевна. – А когда я приехала, она прокляла меня перед тем, как испустить дух. Будто специально ждала.
Дело было пренеприятным, я не знала, как помочь пациентке, но у меня была всезнающая бабушка.
– На ночь латайте ауру и семь раз читайте «Отче наш», – мягко проговорила я, – а завтра непременно приходите.
Пока я кормила детей, история вдовы не давала покоя. Аппетита у самой не было.
– Поиграем в «эрудит», – подошел ко мне сзади Олесь, но я уже набирала номер телефона бабули.
Она выслушала меня, немного попилила по своей стариковской привычке поучать, а потом велела взять ручку и записывать.
Анжела притащила карандаш и листок, и я приготовилась внимать учителю.
– Послезавтра пятница, последний день месяца, – открыла страшную тайну бабуля, – пусть идет в церковь, купит семь свечей, три сожжет у иконы Богородицы, прося у нее милосердия, а четыре поставит перед Спасителем и, пока свечи горят, произносит такие слова….
Бабушка замялась.
– Готова? – минуя паузу, поинтересовалась старая ведунья. – Итак: «Господи, сожги огнем духа святого слова проклятия рабы (имя). Во имя Отца и Сына и Святого духа. Аминь».
Ей повезло, только в последнюю пятницу месяца можно проводить этот ритуал. Но почему у больной такая рваная аура? Говоришь, похудела килограммов на десять? Пусть проверит свой фотоальбом, не пропала ли какая фотография.
– А если пропала? – озадачилась я.
– Тогда снова звони.
И бабуля попросила поцеловать правнуков.
Мы сели играть в «эрудит», но слова старой ведуньи не выходили у меня из головы.
А утром я помчалась на работу с большим желанием помочь Елене Юрьевне.
Она сидела в очереди первой. Я рассказала ей про ритуал в церкви, и Елена как-будто обрадовалась.
Сил благодарить у нее не было, только пятитысячная купюра перекочевала на мой стол.
– Сегодня же проверьте все фотоальбомы, – отодвигая банкноту, приказала я. – После церкви зайдете ко мне и скажете, если фото пропало. А деньги за не сделанную работу не беру.