– Возьми, разрежь ножиком правый мизинец и капни куда-нибудь каплю своей крови.
«Эге, – понял человек, – дело плохо. Это, значит, нечистая сила…»
– Нет, – говорит, – не буду, – и хотел перекреститься. А старик его руки держит:
– Не хочешь дать своей крови, так дай то, чего в доме не знаешь.
– Нет, не дам!
Дело было за полночь. Налетел вихрь, затрещал овин, а на деревне петухи запели. Дед пустил руку крестьянина и пошел за овинную печь. А за ним разные чудища пошли, рогатые и косматые…
Выбежал мужик из овина, Богу молится. А шубу на земле в овине оставил. Тогда взял он грабли и пошел обратно шубу доставать. Только ее зацепил, как старик вышел из-за печки и не отдает. Один тянет к себе, другой к себе. В это время запели вторые петухи, и дед за печкой спрятался. Мужик взял шубу, надел ее, а тут сыновья подошли к овину, чтобы помочь молотить. Пришли и рассказывают, что ночью у него дочка родилась.
Мужик принялся Богу молиться, благодарить, что его остерег, не дал свою дочку Гуменнику отдать. Назавтра позвали попа, отслужили молебен и стали спокойно жить. Но не разбогатели.
«Богатство временно, а злыдни вечны», – говорят старые люди. Где заведутся злыдни, там не переводится бедность, пока злыдни сами не уйдут куда-нибудь, или тот, к кому они поселились, не выведет их каким-то образом. Вот что про них рассказывают.
В одном селе жил очень работящий мужик, но ему все время не везло. Бился, как головой об лед, но никак из бедности не мог вылезти. Стал он думать: «В чем причина, что я никак разбогатеть не могу? Не злыдни же на меня напали?» А ему кто-то отвечает:
– И правда, напали. Сколько бы ты ни старался, не разбогатеешь, пока мы у тебя будем.
Мужик был не промах, пораскинул умом и спрашивает:
– Много ли вас во мне развелось?
– Много, – отозвался тот же голос.
– Почему вас не видно? – снова спросил тот человек.
– Мы такие маленькие, что нас никто не видит.
– Где же вы помещаетесь?
– А мы можем сквозь друг друга разместиться.
В это время мужик захотел нюхнуть табак и открыл табакерку.
– А в табакерку поместитесь?
– Поместимся.
И тот же голос послышался уже из табакерки:
– Мы все уже здесь, в табакерке.
Крестьянин быстро закрыл табакерку, отнес к пустой мельнице и положил ее под мельничное колесо. И сразу у него дела пошли, всё ему удается. Сначала появился достаток, а потом богатство.