– Нет! Я не убийца! – воскликнул Джон.
– Не убийца?! Но я ведь, по твоим словам, убийца!
– Я уже извинился перед тобой!
– А я уже сказал тебе, что твоих извинений мне недостаточно!
– Но отец…
– Не называй меня так! Такой слюнтяй как ты просто не может быть моим сыном!
– Но тем не менее, я твой сын!
– Ты будешь им, когда сделаешь то, что я тебе сказал! Убей пса! – приказным тоном сказал Владимир.
– Нет! – выкрикнул Джонни и кинул нож на пол.
Мужчина, казалось, просто пришёл в ярость. Он поднял нож и подошел к сыну. Крепко схватив Джона за предплечье, он приставил остриё ножа к его горлу.
– Трус! Ты не достоин быть моим сыном! И я с легкостью и с немалым удовольствием перережу тебе горло! – прошипел он.
Джон смотрел на отца широко раскрытыми от страха и удивления глазами.
– Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы я это сделал?! – шипел Владимир.
– Нет, нет… – испуганно выдавил Джонни.
– Если ты не хочешь сдохнуть сам, тогда убей пса! – ещё раз повторил мужчина и отпустил парня.
– Я не хочу! Я не буду его убивать! – оказавшись свободным, выкрикнул Джон.
– Тебе придётся выбрать: либо твоя жизнь, либо жизнь этого плешивого куска мяса! – заявил Владимир.
– Ты ведь не сделаешь этого, – помотав головой, уже тише сказал парень.
– Не сделаю чего? – приподняв брови, спросил мужчина.
– Ты ведь не убьёшь меня?! Зачем ты это делаешь? Зачем ты так со мной поступаешь? Ты ведь не убьёшь меня!
– Почему нет?! – усмехнулся Владимир.
Он снова схватил сына и осторожно воткнул остриё ножа в горло Джона так, что на его шее выступила капелька крови. Парень вскрикнул от испуга и укола, и, глядя в глаза отца, вдруг понял, что тот вовсе не шутит.
– Ты сумасшедший, – прошептал Джонни, – Ты просто больной…
– Больной? – с усмешкой переспросил Владимир, – Возможно! Но тебе всё-таки придется выбрать: либо ты, либо пёс, – сказал он и чуть надавил на нож.
– Пёс.. Пёс… – прошептал Джонни, и отец отпустил его.
Мужчина протянул шестнадцатилетнему мальчишке нож, кончик которого уже был запачкан его же собственной кровью.
– Ты сумасшедший, – прошептал Джонни, взяв нож в руки, – Я ненавижу тебя… Теперь я понимаю, почему мама так часто плакала… – говорил он, но Владимир не обратил на его слова никакого внимания.
– Убей псину! – злобно прорычал он.
Джонни медленно подошёл к, привязанной верёвкой к стеллажу, собаке, которая тихо и жалобно скулила. Он присел с ней рядом на одно колено и ласково погладил её по голове.