Так что я максимально упростил
себе задачу и сэкономил время, не посвятив их в правду.
Итак, я вновь выжил. Подставил
тех бедолаг, но все же выжил. Теперь передо мной стояла другая
задача: как вынести эти непрекращающиеся ни днем ни ночью стоны из
подвала. В отличие от других ходячих, мои подопечные словно
чувствовали мое присутствие в доме и без конца выли, стонали и
скреблись в дверь.
Вы не представляете себе,
насколько это невыносимо…
Первые дни я старался не
обращать внимания на них, сперва даже получалось. Я даже придумал
себе развлечение: подходил к двери, за которой бесновались мои
домашние зомби, и начинал покрывать их трехэтажным
матом.
Я представлял себе, что за
дверью находится мой долбанный начальник и его стерва жена, или
представлял, что за дверью мои коллеги по работе, которых я не
просто ненавидел, я их презирал, каждодневно желая им
смерти.
Эти суки меня так ненавидели
на работе, словно мы не одну говенную работу с ними делали. Они
относились ко мне так, как относится человек к куче отбросов,
гниющих и вонючих. Вели себя со мной так, словно их «дерьмо не
пахнет».
Видит бог, я искренне желал им
смерти, когда они были живы, и искренне радовался, представляя
себе, что они, в отличие от меня, также бродят по улицам в виде
разлагающихся мешков с дерьмом.
Можете мне поверить, первые
дни для меня, пока я играл в свою игру, были просто великолепными.
Я так кайфовал, поливая беснующихся за дверью мертвецов дерьмом,
что вскоре сам стал от себя шарахаться.
Неужели это был я? Ей-богу, я
себе и представить не мог раньше, что могу столько словесного
поноса вылить на кого-нибудь. Но это развлечение меня вскоре
утомило.
Вскоре я пресытился этим и
стал страдать от своих питомцев. Их стоны, вой и стуки в дверь
сводили меня с ума.
Я стал больше пить. Я стал
буквально напиваться в стельку!
Пока я спал или еле ползал по
дому пьяный, я забывался, и, хоть ненадолго, наступал покой.
Казалось бы, я нашел панацею от воющих в подвале зомби, но не
тут-то было.
Не помню, как это произошло, я
был в стельку пьян, но очевидно, в пылу пьяного угара я открыл
дверь в подвал. Не знаю, какой бравады мне захотелось, не знаю,
какую цель я преследовал в тот момент, но я отворил дверь подвала и
дал одному сукиному сыну выйти наружу.
Словно не веря своему счастью,
злобная тварь, половина лица которой была съедена сородичем, в
прошлом мамаша семейства, тут же кинулась на меня и, повалив на
пол, стала клацать зубами перед моим лицом.