Каргин: А ты кради, Петрович. Время сейчас такое. Кто на зарплату живёт?
Петрович: Пробовал. Руки трясутся.
Каргин: А ты пей меньше. Вон, Доктору покажись. (кивает на Звонарева) Он тебе пилюлю пропишет.
Звонарев (поворачивает голову, хрипло): Нет уж, граждане алкоголики, хулиганы и тунеядцы, сами лечитесь. Я теперь в отпуске.
Поднимает руку, прикованную наручниками к конвоиру.
К оцеплению, поднимая пыль, на большой скорости подъезжает уже встреченная нами по дороге иномарка с галогенными фарами на подвеске. На дверях и капоте яркими красками выведена та же самая эмблема телеканала «Закон и порядок».
Из машины вальяжно выходит известный репортёр ГОША (30 лет), высокий бритый наголо «металлист» в черной коже и темных очках с видеокамерой на плече, мы его видели в иномарке, обогнавшей Инну. Сразу включает камеру, чтобы не пропустить ни слова.
Гоша: Ну, как, облава? Сколько жмуриков завалили на этот раз? Десять? Может, пятнадцать?
Петрович: Одного. Взяли живым.
Гоша (оглядываясь): Плохо! Плохо работаете, товарищи! Чего у нас жаждет публика?
Петрович: Крови. Трупов. Насилия.
Гоша: Правильно, Петрович. А ты мне что подсунул?
Петрович (вздыхая): Угон.
Гоша: Вот именно. За что я тебе только деньги плачу, не понимаю. Где ваш беглец? Уже шлепнули? Сообщники есть?
Петрович (сердито): Ищем.
Из кафе при заправке, запыхавшись, выскакивает младший следователь ЖЕКА (24 года), высокий, мускулистый, румяный парень в камуфляже, с большим охотничьим ножом и кобурой на оттянутом поясе. Подходит к Каргину, протягивает ему пакет.
Жека (отдуваясь): Еле уговорил. Бесплатно отдавать не хотела силам правопорядка.
Сует в карман Петровича свернутую денежную купюру, раздаёт из пакета пирожные.
Петрович (берет пирожное): А заплатить было слабо?
Жека (хлопает его по плечу): Зачем платить, когда можно не платить? Мы же их защищаем!
Каргин (разворачивает пакет): Я же тебе говорил – сладкое не ем!
Жека (смачно жует, давится): Зато с кремом!
Петрович: Бери, бери, майор. Ничего с твоим диабетом не будет.
Каргин: Вот сам и ешь. Умник!
Сует свою булочку Петровичу, тот тщетно отмахивается.
Петрович: Я бы рад, но жена все зубы пересчитает…
Каргин: Жри давай. Сам виноват – женился на Бормашине! Теперь не жалуйся.
Жека (жуя): Ладно, мертвяка подразню. (протягивает пирожное Звонареву) Будешь?!