Маг гордо выпрямился и огляделся. Те, на кого упал его взгляд, тут же отшатнулись, а остальные поспешили вернуться к своим делам или убежать домой, заперев за собой дверь. Мужчина прошествовал по мостовой, ведя за собой коня, который внушал ничуть не меньше страха в души горожан, чем хозяин.
Когда город остался позади, мужчина шумно выдохнул и свернул на тропу, ведущую к речке. Скрытая среди кустарника, Перчинка была небольшой рекой, которая брала свое начало далеко в горах и тонкой серебристой лентой тянулась почти через всю долину.
Маг распряг коня и устроился под деревом, устало прикрыв глаза. Что ж, похоже, теперь горожане боятся его еще больше. И все бы ничего, да вот только ездить к Аделаиде за покупками придется действительно по ночам, чтобы избежать подобных стычек. Вайлонд дотронулся кончиками пальцев до темной перчатки, в которую была облачена левая рука. Стянув ткань, тот невольно поморщился. Обожженные пальцы, кожа на которых местами почернела, тут же защипало от непривычного холода.
Когда-то и он считал себя достаточно сильным магом.
Лет двадцать назад все было совершенно иначе. Горожане не шарахались от него, а дом за холмом никогда не пустовал. Как давно это было…
Шелест сухой травы и бег серебристой речки сливались в единую симфонию, успокаивая и заставляя старые раны вновь открыться. Маг прикрыл глаза и погрузился в воспоминания.
Его мать была представителем довольно древнего и знатного рода. Говорят, что она приходилась принцессе Алексии троюродной сестрой. А его отец был лучшим знахарем во всей округе. Никто на мили вокруг не разбирался в целебных травах и заклинаниях лучше него. Нэнна и Власий Вайлонд были образцовыми родителями и уважаемыми людьми. А двумя своими сыновьями гордились как никто другой. Мэриан и Алан – совершенно не похожие друг на друга, но все же братья, были умны не по годам.
Но потом случилось то, чего никто на севере предугадать не мог. Война между людьми и демонами, что развернулась на юге, обрела невероятные масштабы, запустив свои корни везде и забрав бесчисленные жизни тех несчастных, что были вынуждены в нее вступить.
Отца семейства забрали на фронт сразу, как одного из самых искусных врачевателей. Спустя год забрали и старшего сына, которому лишь накануне стукнуло семнадцать. Оба были убиты.