В пятницу с
самого утра поехал на завод «Красный металлист». Черкашин уже стоял
у проходной, когда я подъехал. Альникин прикатил на четыреста
третьем голубом «Москвиче». Он сразу понял, что мы его ждём и
направился к нам. Тоже высокий, как мы с Черкашиным, взгляд его
метался с меня на него, он, явно, не мог понять, кто же из нас с
ним вчера договаривался.
–
Здравствуйте. Это я вам вчера звонил, – поспешил объяснить я,
улыбаясь. Зачем человека в неловкое положение лишний раз ставить,
если планируешь с ним сотрудничать в дальнейшем?
– Альникин,
– протянул он мне руку.
– Ивлев, –
представился я, – а это товарищ Черкашин.
– Отлично,
– пожали они друг другу руки. – Ну, ведите нас, товарищ Черкашин.
Сначала в отдел кадров.
Проходную
прошли без препятствий, помогло мое удостоверение из Верховного
Совета. Моих спутников пропустили как сопровождающих меня лиц. Так
что наше появление в отделе кадров было неожиданным. Если с
проходной куда и позвонили, о том, что человек из Верховного Совета
пришел на завод, то явно лишь директору, и тот нас у себя, скорее
всего, ждал. Пришлось подождать, когда личное дело Черкашина найдут
в архиве. Но всё так и было задумано, чтобы не успели
подчистить…
Пока дело
искали, появился и директор. Скорее всего, начальник отдела кадров
его велела позвать. Вмешиваться не стал, поздоровался с нами, и
присел неподалеку. Никаких вопросов, что мы делаем на его заводе,
не задавал – помог наш недавний представительный визит с делегацией
по линии Верховного Совета. Он был уверен, что это официальное его
продолжение, а я не стал его никак в этом разубеждать.
Мне было
интересно, насколько современное трудовое законодательство
отличается от того, к которому привык в будущем. Поэтому сидел
рядом с юристом и ловил каждое его слово. Он сразу обратил
внимание, что в акте о нахождении работника в состоянии
алкогольного опьянения все подписи проставлены одной ручкой, а в
акте об отказе Черкашина в нём расписаться разными...
А
расписываться он в нём не стал, так как вообще не знал, что его
составляли. Зато сегодня он изучил оба документа вдоль и поперёк.
Его заинтересовали подписи в актах. Помимо уже уволенного мастера
Мурзина, в актах расписался бывший начальника цеха, который уже
вышел на пенсию, как нам объяснила начальник отдела кадров
Стрельникова.