– А эти... заказчики, которые просили взломать чужую защиту, – они ему не угрожали? – спросил Гуров.
– Нет, угроз особых не было, – проговорила Катя. – Ведь под рукой имелись другие исполнители, готовые ради «зеленых» сделать любую работу. Так что здесь вы зря будете искать.
– А чего мне искать? – с невинным видом спросил Гуров. – Следствие убийцу установило, суд с его доводами согласился. И кто убил известно, и почему...
– Ничего ваше следствие не установило! – вскочив с кресла, закричала Катя. Лицо ее преобразилось: теперь оно уже не выглядело усталым, оно выражало гнев и решимость. – Схватили первого попавшегося человека, который по неосторожности... по моей вине оказался рядом, и скорей запихали его в тюрьму! Как же – они нашли убийцу! А с чего бы тогда вы сюда прикатили, если бы все было закрыто?!
– Первое дело нас интересует в основном из-за того, что случилось восемь дней назад, – осторожно заметил Гуров, следя за реакцией собеседницы.
– Ну да, конечно! – с еще большим жаром крикнула Катя. – Дима Луконин сидит в тюрьме, а банкиров продолжают щелкать как орешки. Ясное дело, надо разобраться. Тут уже не первого попавшегося берут, а лучшего сыщика, настоящего специалиста. Вдруг он что раскопает, что первое следствие не заметило? Вот и у меня... – ее гнев прошел так же внезапно, как и вспыхнул, и Катя Луконина устало опустилась в кресло. – Вот и у меня на вас вся надежда. Я ведь почему так охотно согласилась с вами встретиться? Почему всю свою личную жизнь готова рассказать? Только чтобы его, Диму, спасти! Может быть, вы разберетесь, найдете нестыковки в обвинении и вытащите его оттуда... – и она разрыдалась, безудержно и безутешно.
– Пересматривать дело, по которому вынесен приговор суда, – вещь не простая, – заметил Гуров. – Но если в ходе расследования выяснятся важные подробности, не нашедшие отражения в обвинительном заключении, то нам даны и такие полномочия.
Ему хотелось сказать еще что-то, как-то утешить эту женщину – было видно, что она тяжело переживает несчастье, случившееся с мужем. Но как это сделать, он не знал. Давать невыполнимые обещания было не в характере старшего оперуполномоченного.
Однако Катя, как и в первый раз, смогла взять себя в руки. Правда, на этот раз ей потребовалось сходить в ванную, чтобы умыться. Приведя себя в порядок, она снова уселась напротив Гурова и сказала: