— Я никто здесь, уж поверь, — отвечаю. — Просто не хочу ехать один.
— А нам по дороге?
Я сперва киваю, а потом понимаю свою оплошность.
— Ты же еще не знаешь, где я живу.
— Меня хорошо воспитали, мне всегда по дороге.
Она вновь улыбается и вновь прямо в сердце, и огоньком тлеющей сигареты чертит дугу в вечернем воздухе. Ежится от холода налетевшего ветра, все еще раздумывая, садиться или не стоит. Но она, как и я, где-то позабыла куртку, и теперь осенняя температура играет мне на руку.
— У тебя кстати мусор, а не машина.
Со столь “ласковыми” словами она открывает пассажирскую дверь и выскальзывает из моего поля зрения. Я забираюсь в салон вслед за ней, а там захламленная смятыми упаковками панель намекает, что до меня в этой машине кто-то жил. Так что в бардачок даже не стоит заглядывать.
— Она не моя, — сообщаю и завожу мотор.
Тот не стал чудить, к счастью, и машина плавно трогается.
— Я не знаю город, поэтому показывай.
— Пока прямо по проспекту.
Я замечаю навигатор, корпус которого залеплен жвачкой. Природная брезгливость тут же просыпается и морщит нос, и я так некстати думаю, что тот же аккуратист дотрагивался до руля.
— Если ты никто, зачем столько стараний? — спрашивает она следом.
Ее стараний.
— Ошиблись. У вас охрана нервная… Наверное, Марка боятся до дрожи в коленках.
Она ловит мой взгляд через зеркало заднего вида и пытается выпытать больше. Ей явно не нравится мой шутливый ответ, и даже моя кривая улыбка нисколько не помогает.
— Ты работаешь на Марка?
Я киваю, не удержав злую усмешку на губах. Я работаю на Марка. Я, черт возьми, теперь работаю на Марка. Идиотская реальность обрушилась с недостижимой высоты и теперь давит кусками бетона.
Я отвлекаюсь на дорогу и вскоре понимаю, что элитка соврала насчет далеко. Приходится попетлять, ввинчиваясь в спальник, но не более. Угрюмая пятиэтажка затаилась среди кварталов-близнецов, которые дышат запустением. Во всех городах есть такие районы, повеситься под депрессивный мотив округи хочется еще на подступах.
— Черт, — сдавленно произносит она, когда мы останавливаемся у нужного подъезда.
Проследить за направлением ее недоброго взгляда не составляет труда, я вижу троих парней, которые компактно скучковались у деревянной лавки.
— Знакомые? — спрашиваю. — Помочь?
Она поворачивает голову и внимательно смотрит на меня. С таким видом, будто я предложил самую диковинную вещь на свете. Становится понятно, что руку помощи ей протягивали не так уж и часто.