Рен же спокойно продолжал нести
стражу один. По рекомендации Джона, тот занял оборону на втором
этаже дома, контролируя невидимые для временного командира
подступы. Его биомеханическая рука была готова к бою, во второй
руке был пистолет, нервы шалили, глаз дёргался, но дыхание было
размеренным и спокойным. Азиат успокаивал сам себя, понимая, что
появление врага будет неотвратимостью, что его лучше встречать с
покоем на душе и в сердце. И это помогало ему. Нервы не
расшатывались дальше, как это обычно бывало, а мысли о том, что его
прикрывает опытный боец, ещё сильнее помогали держать контроль.
Джон же активно крутился, постоянно
на чём-то концентрируя своё внимание. Ему казалось, что тени леса
гуляют и вот-вот хлынут в лагерь. А может, это были и не тени, а
агенты врага? Может, он уже обосновался практически рядом, но из-за
малой численности отряда его не смогли обнаружить. Паранойя начала
брать своё, но пулемётчик активно гнал её прочь, продолжая следить
за обстановкой. И вместе с этим из его головы не уходила сцена
битвы. Точнее, отдельный её фрагмент.
Противник. Он появился на холме, а
потом в его сторону полетела ракета. Некоторых накрыло, многие не
видели, что осталось на земле… но Джон привык замечать мелкие следы
во время обороны. Отступление неорганизованное можно было отличить
от организованного. Так вот враг побежал, ибо не был готов к такой
«добродушной» встрече. Но смутило ещё кое-что. Кровь. Она была
фиолетовой, словно это были не гуманоиды, а какие-то членистоногие
или же морские обитатели. И если второе окажется правдой,
становилось понятным, зачем нужен был такой мощный ливень. Но не
стоит и исключать того, что враг просто воспользовался погодой,
чтобы настигнуть товарищей пулемётчика.
- Готово, - раздался облегчённый
голос Анны. – Парень жить будет. Ещё бы немного… и ему бы пришлось
отрезать ногу. Некроз тканей был очень сильным. Но и лихорадить его
может. Успела рана загрязниться… и я не уверена, что бактерии не
распространились по организму. Я буду за ним следить. Сейчас его
лучше не трогать дня два точно. Рана тяжёлая… а ему учиться ходить
снова придётся.
- В смысле учиться ходить? –
послышался возмущенный голос командира всего отряда. – У него же
просто осколок в ноге был.
- Оказались повреждены ключевые нервы
в ноге, - не стала вдаваться в подробности девушка. – Стопа
полностью потеряла свой функционал. Как она будет работать после
операции… прогнозов не дам. Многое будет зависеть от него и его
желания. Я ему пропишу занятия, когда шов послеоперационный
затянется, но этого мало. А лекарств для реабилитации у нас
практически нет.