Казалось, ничего не поменялось. Те же согнутые при виде
всадников спины черни, заискивающие улыбки мелких чиновников.
Выставленные на показ гуань важных персон, как знак статуса, своего
превосходства. Та же пыль на дороге и грязь в домах. Но
безнадежность местами перемешивалась с ропотом, в глазах людей
страх сменился ненавистью и подозрением ко всему. А общая атмосфера
уныния и обречённости липла, как мокрая рубаха в лихорадочной
горячке.
На следующем привале вновь был совет, расколовший кулак на две
неравные стороны. Ханой требовал продвижения вглубь страны, в
царство Вэй, к больши́м городам и заработкам. Максуд стоял на
необходимости излечения Госры, что стал совсем плох. У раненого
появился жар, периоды беспамятства, а рана мокла и дурно пахла.
Семрин и Батыр не участвовали в спорах, так не получили стяга,
наблюдая битву упорности и уговоров со стороны. Лишь меч и кнут.
Разговор состоялся между равными.
В итоге было принято решение, что Максуд и Госра останутся в
ближайшем городе, а остальные поедут в царство Вэй для найма. Так
как терять время и деньги расточительно и глупо. Позже, когда
кудесник излечится, парочка воссоединится с остальным кулаком.
Ляосинь же остаётся с Максудом, который считал её своей
собственностью и не оставлял надежды получить щедрое
вознаграждение. Ударив по рукам, Максуд и Ханой разошлись в разные
стороны.
Через пять минут все были в седле, обедая на ходу. Их время от
времени окликала девушка, краснея от стыда, она просила небольшую
остановку, чтобы справить нужду. Сами же варвары, казалось, делали
это, не слезая с седла.
***
К утру следующего дня они достигли небольшого городка. Окраина
встретила их подозрительными взглядами, лаем тощих собак и плачем
голодных детей, а сам город грязью и болезненым состоянием. Это
выражалась в общем состоянии зданий, дорог, заборов.
Первым делом определили коней, за небольшую мзду их обещали
почистить, накормить и напоить. Следом пришла очередь Госры, с этим
на удивление помогла Ляосинь, по символам узнав место проживания
лекаря. Дальше парни разошлись в разные стороны. Ханой и Батыр ушли
торговаться на рынок, таща за уздцы смиренного вола, Семрин
испытать удачу в таверне, а Максуд с невольницей направились
проведать кудесника, а позже за свободой и выкупом. У лекаря мечник
чуть было не потянул оружие из ножен, но его быстро переубедила
уханька. А как можно было смотреть на то, что тело собрата покрыто
мухами, как тухлое мясо.