— И на Лубянку тогда уж, — предложил Эйтингтон.
— Сразу после кабинета товарища Сталина, — усмехнулся Аркадий. —
Чтобы переход был плавным…
— Ха-ха! — засмеялся Иосиф Виссарионович.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Калинин.
Атмосфера в кабинете Сталина, как известно, слегка мрачновата —
аскетизм проглядывает из каждой детали интерьера.
— Недавно, кстати, принимал ходоков, — заговорил Михаил
Иванович. — Принесли подарки из Маньчжурской АССР…
— Товарищ Ванечкин, ещё один чайник принеси, будь добр! —
попросил Аркадий.
*18 августа 1936
года*
Пора.
— Начинайте, господа, — приказал Столыпин.
Сомневаться и колебаться можно весь остаток вечности, а он
ненавидел подобное состояние.
Эусебио Айяла, президент Парагвая, в своих публичных речах уже
перешёл к неприкрытым нападкам на Бразилию. Его риторика сводится к
тому, что армия давно готова, оружия и боеприпасов хватит на годы
войны, но годы не потребуются — достаточно маленькой победоносной
войны, в ходе которой Парагвай восстановит свою попранную честь и
вновь обретёт былое могущество.
Но говорит он об одном — о чести, могуществе и прочем, а
реальная подоплёка в другом — в Великой депрессии, почти
уничтожившей экономику страны и здорово пошатнувшей крепость
институтов власти.
Население нищает, РОА висит на бюджете страны почти неподъёмной
ношей, а Айяла и финансовые круги, благодаря которым он пришёл к
власти, видят только один выход — война, маленькая и
победоносная.
Без армии Столыпина они бы никогда не решились на подобное, но
пример войны за Гран-Чако с каждым днём становится всё убедительнее
и убедительнее…
Поэтому Пётр решил, что пора.
Он сам уже очень стар, ему семьдесят четыре года — старые раны
тревожат, сон уже не тот, а дело всей жизни так и не сдвинулось с
мёртвой точки.
«Нужен плацдарм для тех, кто продолжит моё дело», — привёл он
себе ещё один аргумент «за». — «Сейчас мы тут на птичьих правах —
Айяла не на пустом месте угрожал изгнать нас».
На самом деле, Айяла просто не до конца понимает реальное
положение вещей, поэтому нашёл уместными угрозы. Но единственное, к
чему могла привести попытка воплощения угрозы — это то, что и так
происходит прямо сейчас.
Асуньсон, несколько часов как отошедший ко сну, скоро будет
растревожен.
Штурмовые роты уже начали арест и разоружение гарнизонов,
офицеры парагвайской армии тоже подвергаются адресным арестам, а к
дому президента выехало две роты из батальона специальных сил.