Густые брови брата изогнулись в стиле "ты дурак или прикидываешься?", а на фоне, громко топая и задорно вереща, пробежали племянники.
- Тут и говорить нечего. Всё и так прекрасно видно.
Мужчина повернулся к зеркалу, висящему на противоположной стене. Что такого необычного Матюха в нём увидел, он не понял. Вроде было всё как обычно. Голова, тело, руки, ноги. Только взгляд, конечно, как у загнанной лошади. А всё потому что вымотали его испанцы по самое не хочу. Слава всем богам, что этот марафон со встречами-конференциями-поездками по городам закончился и можно было выдохнуть. Раньше марта партнёры свой солнечный Мадрид покидать не собирались.
- Не знаю о чём ты говоришь.
- Ну-ну, как скажешь, - хмыкнул Ангельский и, видя, что младший брат пока не был готов к обсуждению такого серьёзного вопроса, поспешил сменить тему. - Нам ждать тебя завтра?
- Да, отосплюсь и приеду.
Стопка вещей, наконец, оказалась в чемодане, за ней туда последовали предметы личной гигиены, рабочие документы и обувь. Сумку с ноутбуком он возьмёт с собой в салон.
- Любаш, ты слышала? - Матвей отвернулся от экрана, обращаясь к жене. - Андрюшка завтра к нам приедет.
- Правда? - послышался за кадром звонкий голосок невестки. - Он возвращается?
- Да, сегодня поздно вечером.
- Отлично! Пусть готовится к расправе. Дети по нему ужасно соскучились.
Андрей усмехнулся, не приняв слова Любы в серьёз, о чём хорошенько пожалел на следующий день. Горячо обожаемые им племянники чуть не задушили его в объятьях от радости и не оглушили одновременным гомоном в три голоса. Так что из дома брата он вышел усталым и немного угоревший от такого горячего приёма. Он даже фирменные Любашкины пироги не успел толком распробовать и с Матвеем о том о сём поболтать, так детвора его закружили и заговорили. Поэтому решение пройти до парковки через парк, послушать тишину и заодно вновь вернуться к своим главным за последнее время размышлениям, касающихся одной, до сих пор неотвечающей на его звонки, девушки, ему показалось очень хорошим.
Под ногами шуршали опавшие листья, навстречу прогуливались парочки, пенсионеры с собаками и пахло осенью. Этот запах было трудно описать, как и например, запах весны, но он всё равно чувствовался, щекотал рецепторы и всячески напоминал,что ещё чуть-чуть и наступит зима. А зиму Давыдов любил. Зимой его большая и дружная семья собиралась вместе в загородном доме отца, чтобы отметить праздники. Он с ребятнёй наряжал ёлку, дом и двор. Потом они лепили горку и снеговика, если, конечно, количество выпавшего снега позволяло, и от одного лишь этого воспоминания на душе становилось хорошо и спокойно.