— Полагаю, незачем ждать до завтра, — высокомерно заявил мужчина. — У меня достаточно полномочий для оглашения обвинения.
— Не слишком ли? Из-за пары зернышек риса на столе в кабинете, — слегка засомневался некромант.
У маджена Холина замечательный голос и теплые руки. А в открытую дверь из коридора тянет сырым воздухом, от которого по спине озноб. Или это от взгляда Пешты? Собственно, разницы между этими двумя явлениями совершенно никакой.
— Их могла и служанка обронить, — резонно заметил Холин.
— Могла. Но и госпожа Арденн тоже. И пару зернышек риса, и пару капель крови. — Он с мерзким скрипом провез пальцем по подоконнику, подцепив очередное, только ему значимое доказательство. — Или не пару, а чуть побольше, много больше… Вы ведь навещали мужа той ночью?
— Не ваше дело, — возмутилась я.
— Всем сердцем на это надеюсь…
— А оно у вас точно есть?
Надзоровец растянул губы — его щека странно дернулась, будто мышечный спазм, а не улыбка, — и полез под мигнувший значком надзора отворот пальто. Проверять наличие упомянутого органа?
Вместо сердца там оказался слегка замятый циркуляр, благодаря которому моя жизнь снова совершила головоломный кульбит. Даже внезапная смерть Огаста на нее не так повлияла, как эта гадкая бумажка.
— Госпожа Огаст Арденн, Малена, урожденная Двирен, нола. Настоящим вы обвиняетесь в покушении на убийство вашего мужа господина Огаста Арденна и (или) в содействии оному… Так, это неважно… А, вот… На время ведения следствия Управлением магического надзора при конгрегации и Королевским судом Нодштива вам будет назначен надзирающий офицер. Вам надлежит сообщить представителю УМН о месте проживания и до вынесения приговора не покидать указанное место без сопровождения и соответствующего распоряжения.
Симпатичный некромант отпустил мои плечи и сделал шаг назад. Все верно, к чему убийце, даже предполагаемой, чьи-то теплые руки? Я в замешательстве посмотрела на свои. Царапина выглядела даже не царапиной, старым поджившим шрамом. И чесалась так же, стоило о ней вспомнить.
Оглянулась. Трость стояла у кровати. И я тоже осталась стоять, где была, хотя колено уже принялось протестовать. Похромаю за тростью — буду выглядеть жалко и совсем не привлекательно, пусть я сейчас по всем статьям (ха-ха, статьям!) дама в беде. А мне в кои-то веки хотелось выглядеть привлекательно.