– Не пойдешь? – прошипела она с перекосившимся от
гнева лицом. – А куда пойдешь? На улицу? Милостыню просить?
Так ты не хромоножка и не дряхлая старуха. Там полно молодчиков,
которые быстро с тобой, дурой, разберутся!
– Лучше в речке утоплюсь, а за него замуж не пойду!
Гресильда усмехнулась. Недобро.
– В самом деле? Я тебя облагодетельствовала, растила, как
родную дочь, человека нашла состоятельного. А ты мне коленца
выбрасываешь? Ну ничего, посидишь взаперти без еды и воды – может,
поумнеешь. А если не поумнеешь…
Она вышла, громко хлопнув дверью, и я услышала, как в замке
проворачивается ключ. Заперла, правда заперла!
Что же делать? Я металась по комнате, как птица в клетке, с
отчаянием понимая: Гресильда не отступится.
И даже не только из-за выторгованных за меня денег, уверена,
немалых. Нет. Просто таким, как барон Бардольф, не отказывают.
Жестокий, злопамятный, могущественный, он не простит оскорбления.
Он превратит жизнь Гресильды и всех обитателей этого дома в ад.
И ее «а если не поумнеешь…», сказанное напоследок, означало
одно: тетка меня опоит, одурманит, усыпит, свяжет, но вручит так
или иначе барону. А уж что тот сделает с непокорной игрушкой, даже
думать не хотелось.
Я едва не застонала от безысходности. В очередной раз
развернулась, взгляд случайно зацепился за пальто, что по-прежнему
лежало на стуле… И внезапно меня осенило. Есть выход, есть:
бежать.
Но куда?
Спрятаться в нашем небольшом городке невозможно: стоит
попроситься к кому-нибудь на службу, и слух об этом пронесется со
скоростью пожара, быстро достигнув ушей Гресильды.
Значит, надо попробовать добраться до столицы.
Столица… Огромный город, где я ни разу не была и о котором знаю
так мало. У меня там нет ни друзей, ни родственников, ни знакомых –
никого, кто мог бы помочь. И денег тоже нет…
В голове тут же начали всплывать услышанные истории – одна
кошмарнее другой – о том, какие неприятности могут ожидать одинокую
девушку.
Мгновенно обдало холодным липким страхом.
Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь успокоиться. В
конце концов, сложно даже придумать что-то хуже, чем брак, который
мне собираются навязать.
Вспомнились холодные потные пальцы, дряблые мокрые губы,
прижавшиеся к моей руке, похотливый оценивающий взгляд старчески
мутных глаз, ползущий по груди…