Часы на центральной площади показывали без четверти полночь. Я
охнула и помчалась еще быстрее.
Станция находилась на самой окраине нашего городка, а
многоместный экипаж в столицу отправлялся ровно в полночь. Не успею
– и весь мой план полетит к демонам!
Дождь хлестал по лицу, но я его почти не замечала, бежала со
всех ног, спотыкаясь и едва не падая.
Я успела в самый последний момент. Возница уже закончил собирать
деньги с пассажиров, залез на облучок и расправлял вожжи.
– И меня, меня возьмите! – звонко крикнула я и
замахала руками, чтобы меня точно заметили.
Возница придержал лошадей и смерил меня недоверчивым
взглядом:
– Не слишком ли вы молоды, сирра, чтобы путешествовать в
одиночку?
Ох ты ж, нашелся внимательный!
– Тетушка заболела… при смерти лежит, – с ходу
придумала я.
Вообще-то это дурная примета – говорить о здоровом, что он
болен. Я отчетливо представила себе, как бледная Гресильда лежит в
постели, а лекари только разводят руками. Ну и пусть, не жалко ни
капли!
– Матушка с батюшкой поехать не могут, заняты в лавке с
утра до вечера, а ей одной теперь никак, – я смотрела на
возницу жалобно-жалобно.
Но надеялась не столько на его сострадание, сколько на вполне
понятное желание продать еще один билетик.
– И что, даже проводить не пришли? – он задумчиво
жевал ус.
– Ночь уже поздняя, а им на рассвете вставать. Я просила,
чтоб не провожали. Им и так нелегко придется: меня-то не будет. Так
что, считай, одних рабочих рук нет.
Возница кивнул уважительно. Похоже, моя история ему
понравилась.
– Деньги хоть есть?
Волнуясь, я достала монетки. Мне никто никогда не говорил,
сколько стоит проезд до столицы. А вдруг моих жалких сбережений не
хватит?
Возница отсчитал себе примерно половину. Я с облегчением
выдохнула и забралась в экипаж. Пассажиров оказалось немного. Я
забилась в дальний угол, надвинула капюшон на лицо, сунула руку в
карман и, сжав оставшиеся монетки в кулаке, счастливо улыбнулась:
будет на что в столице хлеба купить да за ночлег заплатить, пока
работу не найду…
На худой конец, продам колечко и сережки – этого хватит на
первое время. Даже думать не хотелось о том, чтобы расстаться с
единственной памятью о покойной матушке, но что поделать…
Сиденья в дилижансе были жесткими, сквозь щели в окошках дуло,
повсюду гулял сквозняк. Но я как-то незаметно согрелась и
задремала.