- Что ты имеешь в виду?
- Я имею в виду, что доброту и простую человечность ещё никто не отменял. Ваша община может и хорошее, прекрасное место, но я лучше буду жить в бедной деревне, чем там, где помогают только своим. Где участие и сострадание, ограничивается забором, который ты воздвиг вокруг своего маленького мирка.
- Полина, ты не знаешь о чем говоришь. В нашей общине все не так просто …
- Возможно, но я не могу забыть, как стояла вчера напротив будки с двухметровым охранником, и с ужасом осознавала, что это конец. Что из-за каких-то тупых правил, умрет хороший и добрый человек.
Сказав это, я вновь отвернулась к окну, всем своим видом показывая, что не хочу продолжать этот разговор. Филипп настаивать не стал, и оставшуюся часть пути мы провели молча. Погрузившись в свои мысли, он изредка бросал на меня косые взгляды, от чего мурашки табуном разбегались по коже. Я же думала, что хорошо было бы пересечься с Лилей. После вчерашнего приступа, вопрос таблеток встал остро как никогда.
- И где конкретно ты живёшь? - прервал молчание Филипп, когда мы въехали на ухабистую, центральную дорогу Алексеевки.
- У Глафиры Петровны, она ...
- Я знаю где живёт баба Глаша - неожиданно перебил он и я почувствовала, как напряжение, и без того царившее в салоне, усилились в сто крат.
Тут же захотелось спросить, чем ему так не угодила моя бабуля, но я вовремя прикусила язык. Меньше знаю, лучше сплю.
Тем временем, Филипп вырулил к знакомому дому и припарковав свой танк, проговорил:
- У тебя десять минут на сборы. Время пошло.
И снова этот приказной тон, от которого захотелось взять что-нибудь потяжелее и огреть этого самовлюбленного кретина по голове. Вот только я понимала, что это не поможет, а потому молча выбралась из машины и направилась к дому, радуясь уже тому, что он не поплелся вместе со мной.
- Поля, деточка - выскочила на крыльцо баба Глаша - Слава Богу с тобой все в порядке. Мне Сашка все рассказал. И про Василия, и про то что тебя Мартынов заграбастал.
- Ох, Глафира Петровна, как же я рада вас видеть - и поддавшись моменту, крепко обняла старушку.
Меня тут же крепко стиснули в ответ, и тихо прошептали на ухо:
- Быстро давай в дом. Поговорим внутри.
И выпустив меня из объятий, бросила настороженный взгляд на дорогу. Похоже их неприязнь с Филиппом была взаимной.