— Вот их и послали, далеко и надолго.
— А кому предложили и кто их послал? — спросил я.
— Какая разница! Главное, что их послали.
— Ну послали и послали. Зачем ты меня разбудил?
— А то, что хануриики, которые нам деньги предлагали, после того
как мы сказали «нет», предупредили, что раз так, то вашего сопляка
Сергеева завтра с поля унесут на носилках.
В ответ я только и смог что выругаться. Потом, правда,
спросил:
— И что теперь делать? Я же завтра в старте.
— А что делать? Ничего. Или ты думаешь, что с дураками играешь?
Козьмич уже в курсе. Так что…
Договорить Дозморов не успел, в дверь очень настойчиво
постучали, и через минуту в номер зашёл Валентин Козьмич.
— Если я правильно понимаю, то ты уже Славе рассказал всё, —
спросил он у Дозморова.
— Да, Валентин Козьмич, — не стал запираться тот.
— Хорошо, правильно сделал, — ответил Иванов, — а теперь, Саш,
погуляй недолго.
Дозморов тут же выполнил просьбу и закрыл за собой дверь.
— Раз уж ты в курсе, Слав, то я буду говорить как есть. Завтра
ты в старте не выходишь. Скорее всего, ты вообще на поле не
выйдешь.
— Валентин Козьмич, вы серьёзно? А как мы в атаке играть
будем?
— Как, как. Каком кверху, — выругался Иванов. — Без тебя мы в
атаке играть будем. Как и раньше играли. А ты посидишь себе
спокойно на скамейке. Игру посмотришь.
— Но мы же всего в одном очке от Минска. Нам побеждать надо!
— Ярослав, — как-то очень мягко начал Иванов, — я тебя прекрасно
понимаю. И то, что ты хочешь сыграть, понимая, чем это может
закончиться, мне очень нравится. Ты боец, и это великолепно. Но в
нашем футболе бывают такие вещи, которым на самом деле в нём не
место. Это одна из них. Я надеялся, что ты эту сторону нашего
чемпионата узнаешь как можно позже, но тут уж как получилось. И мы
просто не можем тобой рисковать. Этот хренов «Нистру» мы и так
обыграем, без тебя. Даже после того, что вчера отчебучили Жупиков и
остальные. А вот дальше будут игры, где от тебя будет зависеть
очень многое. Поэтому ты завтра не играешь. По большому счёту я не
должен был тебе ничего объяснять, но я решил, что так будет
правильнее. Своей игрой в последних матчах ты это заслужил.
— Понятно, Валентин Козьмич, спасибо за этот разговор, —
искренне ответил я.
— Пожалуйста. И у меня к тебе просьба. Пусть всё, что произошло
в Кишинёве, останется в Кишинёве. Ни к чему распространяться о
подобном. Мы договорились?