В большинстве случаев ситуация не обладает подобной очевидностью или необходимостью. И потому субъект находится в состоянии неуверенности, как бы ожидая, что победит – желание или идеи-ценности. Конечно он хочет, чтобы его желания соответствовали требованиям идей-ценностей, а требования идей-ценностей сопровождали желания. Но все время приходится определяться, что здесь и сейчас наиболее значимо.
Если это так, то понятно, почему предлагаемая субъекту профессионально разработанная идеология должна отвечать на его актуальные запросы и содержать ответы «из самой жизни». Только такая идеология позволяет субъекту не думать – он получает «все готовое» и ему остается только воплощать эти советы. Конечно, только авторы таких идеологических концепций осознают всю иллюзорность предлагаемых ответов и понимают, зачем они нужны.
Коварство идеологии субъекта как раз в том, что составляющие ее идеи-ценности способны отстраняться от него, продолжая оставаться «критерием истины». Они предоставляют субъекту иллюзорную возможность обращаться к ним, как к аргументам-доказательствам, оправдывающим правильность принятого решения, которое после этого становится «истиной». Субъект искренне верит в эту «истину», жертвой которой в конечном итоге становится он сам и его идеология, которая всякий раз от такого превращения становится все более абстрактной, растяжимой, аморфной, способной оправдать все. Правда, может наступить ситуация, когда такое обращение к собственной идеологии обернется для субъекта ее крахом и … утратой смысла существования. Впрочем, это бывает довольно редко.
Итак, идеология субъекта достигает максимума своего развития тогда, когда становится критерием истинности всего того, что субъект совершил, совершает и планирует совершить. В результате идеи-ценности такой идеологии и образуют то, что субъект обычно называет совестью.
ТОЛЬКО
идеология способна отстраняться от субъекта, оставляя за собой возможность управлять им. Но при этом она сама может стать жертвой желаний субъекта, который готов ради их осуществления интерпретировать свои идеи-ценности. И тогда вновь встает вопрос
Идеология управляет субъектом даже тогда,
когда он знает об этом.
П.Сэлфинг
Что я Гекубе, что мне Гекуба?
В.Шекспир
Субъект не знает, зачем ему идеология. Впрочем, он ее для себя и не создает, вовсе не стремясь к тому, чтобы им что-то управляло. Но помимо его воли возникает парадоксальная ситуация – спрашивая себя, зачем он живет?, как надо жить? и т.п., он получает ответы, которые формируют его идеологию и начинают им управлять, а избавиться от этого управления уже никак нельзя. Но и тут субъект ошибается, считая, что его идеология уже отстранилась от него и управляет им. На самом деле управление как бы появляется после того, как субъект обращается к своей идеологии за ответами на свои вопросы – зачем?, почему?, что делать? и т.п. Он сам отвечает на свои вопросы и потому сам и управляет собой.