После этого ошейник надевался на мальчишку или девчонку, и тот
на последок вздрагивая полностью терял осмысленность во взгляде.
Затем вампир заставлял смотреть в свои алые глаза и молча указывал
на того или иного человека или жреца, и ребёнок послушно шёл, будто
лишённый не только воли, но и души.
После высший вампир тянулся к послушно следующему слуге, забирая
с бархатной подушки новый ошейник. Вокруг было мало охраны,
поскольку большая часть вышла патрулировать окрестности на случай
проникновения врага. Лениво за этим наблюдало пару жрецов, были и
воины в отливающих алым доспехах.
За детьми наблюдали слуги с таким же опустошённым взглядом,
казалось, те вообще не моргают. Как же всё это было проблематично,
и неизвестно, как бы я сохранял хладнокровье, когда тут происходит
подобное. Следовало действовать сейчас же, навести шуму, захватить
не активированный ошейник, окропить его чужой кровью и надеть его
на себя, будто так и было. План казался совершенно идиотским с
многочисленными «если».
Чисто дедуктивно выходило, что для нормальной функционирования
завязанного на крови артефакта обязательна кровь носителя, всегда
вещи, влияющие на разум, имеют тонкую настройку, и совпадение
какого-либо параметра уже либо не дает вообще никакого эффекта, или
совсем минимальный.
Но другого варианта у меня не было, поэтому на полпути ко мне у
одного из жрецов появилась лягушка прямо на лице, тот в непонимании
закричал, привлекая невольное внимание даже древнего человека что
выглядел как древний вампир или может им и был, с каким-то
непониманием и даже удивлением смотрел на цветастую лягушку.
— Смерть! Смерть идёт! Вы прокляты! Прокляты!!! — Начала
каркающим и зловещим голосом надрываться Рейвен сверху. Внезапно
копейщик появился у явно элитного война за спиной, тот только успел
обнажить меч, больше напоминающий катану, и он никак не мог
ожидать, что Рон вонзит в брешь между шлемом и доспехами наконечник
копья, пронзая глотку.
Владыка тут же в алом росчерке оказался у атакующего, хватая
того за шею и смотря в глаза с тем же недоумением. Видимо, не
чувствуя главного в на вид живом теле копейщика.
По центру появилась Эсмеральда, создавая искры голубого пламени,
что, как бенгальский огонь, заметали искры во все стороны. Дети,
получая лёгкие ожоги, испытывая боль, естественно подались панике
начав разбегаться в разные стороны наводя еще большую суету. Еще не
убранная повозка начала гореть, а кони дико ржать пытаясь вырваться
из удерживающих их людей.