Занимаясь разминкой, застал
интересную картину: мои призывы разговаривали друг с другом.
— Думаешь, мастер болеет? Я с ним не
так долго, но кажется, он чем-то сильно удручён, — голос Копейщика,
зевая и отхлёбывая воду из фляжки, пока рядом стоял Псоглав.
— Р-р-разумеется, хозяин опечален!
Вуф, я верой и правдой стал его щитом не в одной схватке! Р-р-р,
хозяин остается хозяином, я буду верен ему при любой ситуации! —
прорычал Псоглав, начищая свой, кажется, любимый рыцарский
шлем.
— Кто спорит, просто хочется как-то
помочь, но я не знаю как… — Копейщик посмотрел на фляжку, которую я
им оставил. Не став подслушивать дальше, я пошел на пробежку,
возможно, хоть физическая нагрузка вернет мне утраченную
радость.
Я сам понимал, насколько глупо себя
веду, поступив крайне трусливо, сбежав и бросив всех, кто был мне
дорог. Можно сколько угодно говорить, что прибыли воины виконта и
что я бы все равно ничего не мог сделать. Но мне не становилось
лучше, ведь я почему-то не могу избавиться от мысли, что это все
из-за меня.
Пробегая, видел, как Аврора собирает
те кислые ягоды, складывая их в кусок ткани. Она делала выверенные
и механические движения, когда я из любопытства смотрел мир ее
глазами. Там все было черно-белое, но крайне контрастное, отчего
было видно каждую деталь, несмотря на темноту.
Заметив меня, она сделала книксен,
продолжив собирать кислющие ягоды, намереваясь как-то использовать
их. Сделав несколько кругов вокруг невысокого холма, она вызвала у
меня хоть некоторое, но моральное удовлетворение.
Вернувшись, я увидел, как мои
призывы собирают подобие резервуара, ворочая довольно крупные камни
башни. Бес ими руководил, попутно принося куски рыжей глины.
Усевшись на высокий валун, я, подперев подбородок рукой, смотрел,
как они работают.
Нужно было им помочь, но желания не
появлялось. Стоило им закончить, я поднялся с валуна, собираясь
призвать Эсмеральду, чей призыв я откладывал по причине того, что я
поручил ей оберегать детей. Учитывая ее смерть, я боялся услышать
неутешительные слова.
— Эсма, я запрещаю тебе говорить,
что произошло в деревне и справилась ли ты с задачей, — без
возражений произнес я, стоило ей только появиться. Она только
открыла свою пасть, но, наклонив голову, посмотрела мне в
глаза.
— Мастеру от этого станет легче?
Если так, то я ничего не скажу, даже если вы будете меня гладить
весь день подряд! — Она подошла ко мне и потерлась своим крупным и
горячим тельцем о мою ногу, замурчав как трактор.