Боцман сосредоточился, чтобы удержать равновесие на ногах, и, держась за поручень, выверенным движением пошарил в глубоких карманах штанов:
– Где мой сушёный кальмар? На-ашёл, однако. Держи, браток. Отменный закусон!
Затем боцман обернулся к молодым людям:
– Мадемуазель, месье, только тсс-с! О дневнике никому и ничего! Утро вечера мудренее. Летучий голландец скрылся в дымке, словно мираж, да был ли он? Ром его знает, – он качнулся, потряс бутылкой и обнял друга. – Мыс Доброй Надежды ждёт нас, как и прежде! И согласно заданному курсу мы туда идём. Споём, Жан?
И нестройными голосами старые морские волки затянули любимый мотив: «Йохо-хо, йохо-хо и бутылка рома!»
Брачное агентство «Семейство лилий» располагалось на сто тридцать девятом этаже новенького небоскреба на Энцеладе. Молодая женщина средней комплекции по имени Пульхерия вышла из скоростного лифта и направилась в офис 139-1001, где и была приёмная «лилий». Атмосфера здесь царила непринуждённая. Заявления принимали в порядке живой очереди, далее новеньких приглашали к психологу, чтобы подобрать клиенту подходящую пару. Мужчины направлялись в западное крыло брачного агентства. Женщины – в восточное. Пульхерия робко вошла в кабинет психолога. Её встретила понимающая улыбка специалиста.
– Зовите меня просто бабушка, если хотите – бабушка Арина, – сказала она, приглашая широким жестом клиентку присесть на диван.
Пульхерия осмотрелась. Кабинет напоминал нехитрую гостиную в глухой деревеньке на Земле. Посередине стоял скромный диван, накрытый шерстяным одеялом в красно-зелёную клетку. Домотканые полосатые дорожки лежали на полу перед ним. Рядом с диваном ютился низенький круглый столик, прикрытый дешёвой клеёнкой с нарисованными подсолнухами. Кипел самовар на столе, и белые чайные чашки в красный горошек ожидали гостей. Пышно цвела розовая герань в керамических горшочках на длинном подоконнике, зеленела традесканция, свешиваясь ниже уровня батарей, и уютно примостился деревянный ящичек с рассадой помидоров. Сквозь гипюровые занавески с петушками просвечивало далекое солнце. Дерево фикуса в квадратной кадке в углу тянулось ввысь к трёхметровому потолку. С потолка свешивались три фонарика деревянной люстры. Обстановка благоприятствовала задушевной беседе.