Его руки везде: на спине, попе, плечах. Гром гладит и прижимает к себе, сводя с ума безумной лаской.
Мы застываем на лестничной площадке и обнимаемся как подростки. Мужчина целует меня, страстно зажимает у стены и не даёт думать о том, что правильно, а что нет. Гром увлекает в пучину чувств, где нет места логике. Только животные инстинкты. А они кричат, что я хочу, чтобы он взял меня прямо на этой лестничной площадке.
- Хочу тебя, пиздец. – говорит он, ударяя кулаком по стене в нескольких сантиметров от моей головы. – Пошли отсюда или не сдержусь, отымею прямо в грязном подъезде.
Разочаровываюсь, что он отступает. Вопреки приличиям и моему воспитанию, мне до жути хочется задрать платье и пустить его в томящуюся пещерку. Хочется ощутить Адама в себе и удостовериться, что происходящее реальность. Он со мной, не плод воображения.
- Ничего себе. А я думаю, почему меня так быстро попёрли из больницы. – оглушительный свист прерывает нас с Адамом. Я глупо выглядываю из-за широкой спины Грома, чтобы убедиться, что мне не послышалось. На меня как будто ведро холодной воды вылили.
Позади нас с огромным букетом цветов и шампанским стоит Олег. Верещагин пьян и еле стоит на ногах. Смотрит он на нас с нескрываемой ненавистью. У него хватает мозгов сложить два плюс два.
- Шлюха ты дешёвая, Краснова. – заключает он, отбрасывая в сторону букет. – А я хотел тебе предложение сделать. Думал, ну, Ева не бросила меня, когда я потерял всё. Она со мной осталась! А Ева ноги раздвинула в первый же день перед боссом, чтобы урвать местечко погорячее.
- Олег. – хочу остановить бывшего, уже судя по обстоятельствам, парня. Даже вытягиваю руку и делаю шаг к нему, но Гром категорично отодвигает меня и ошпаривает своим горящим взглядом.
- Олежик, а ты лишился работы, страховки… хочешь лишиться и здоровья? – уточняет Адам елейным голосом, спускаясь на несколько ступенек вниз и заставляя Верещагина попятиться назад. – Придётся же головку зашивать по месту прописки, денег на клинику у тебя не хватит.
- Бездушная тварь. Не всё в этой жизни решают деньги! – этих слов я не ожидала услышать от Олега. Чуть меньше кардиохирургии он любил деньги. Очень любил. Для него они решали не всё, но точно – многое!
То, что происходило дальше, отпечаталось в моей голове навсегда.