ту газету в первый раз держала в руках. Даже
Димитриуш обратил внимание, что она долго читает.
– Да просто очень сентиментальная история, – улыбнулась она
мужу.
– Не замечал в тебе сентиментальности, – усмехнулся он.
Анна рассмеялась грудным переливчатым смехом. Димитриуша было не
сложно отвлечь от того, что ему было не нужно знать.
Она так привыкла скрывать свое происхождение, что не призналась
ни первому, ни второму мужу. Впрочем, Димитриушу она не
рассказывала еще больше: он и не знал, что он – второй
муж, что у Анны уже были дочки, что она потеряла всех в одночасье,
что…. При мысли о погибших под веками закололо.
Проклят пусть будет следователь спецкомиссии, разрушивший третью
Аннину жизнь и подаривший ей не нужную четвертую… Живой или мертвый
он приходит в ее сны? Зачем ему госпожа директорка приюта для
беспризорников? Она ведь так и не призналась тогда в том, что она
Костова.
И что теперь будет? Чем для них всех обернется смерть Фрама? При
мысли, что вместо Винтеррайдера появится новый инспектор, Анну
мутило.
К тому же Оплот… Оплот не был простым замком, Анна могла в этом
поклясться собственной жизнью, а её она весьма ценила.
Графиня Антонета Костова, ныне директор детского приюта в
«Оплоте» Анна Вторушинская, в девичестве Старостина, жена
начальника северного военного гарнизона, курила в чернильную
темноту бойницы и клялась себе не оставлять смерть Фрама на милость
властей… потому что … потому что Фрам не заслужил… потому что ей
надоела ее четвертая жизнь.
Ретроспектива, городок Ополевск, детство Антонеты
Костовой
... Когда в окно первого этажа влетел камень, старая графиня
бросилась в детскую. Няньки у маленькой Антонеты уже не было. А
родителей девочки графиня Паляницина мысленно похоронила еще год
назад.
– Микола! – выскочив из детской, она вручила спящую внучку
ординарцу покойного мужа. В ее возгласе было все: боль, страх,
надежда, вера, мольба.
Когда в дальней половине дома старая женщина поворачивала рычаг
тайного хода, в блестящий холл генеральского особняка уже ворвалась
разгоряченная толпа.
Из темноты, со ступенек, ведущих вниз, Микола сверкнул глазами
на графиню. Она лишь качнула головой:
– Им кто–нибудь да нужен. Я отвлеку. Что мне будет? Я старая
женщина. Береги Нету. Жизнью твоей, спасенной моим мужем, заклинаю
тебя – спаси его внучку. Потом придумаешь, как нам встретиться, – и
повернула рычаг потайной двери.