Почему всё так?
Я, конечно, когда-то мечтал оказаться во вселенной SCP, но,
знаете, не в таком же формате! Младенец, блин! И что мне теперь
делать?
1. Если начну показывать, что знаю больше, чем должен, —
убьют.
2. Если попытаюсь вырваться, но прокачаюсь недостаточно, — снова
убьют.
3. Если смирюсь с жизнью в камере, то, возможно, буду сидеть тут
до конца своих дней.
А это сколько? Сто лет? Тысяча? Кто знает, какие ещё особенности
скрыты в моей системе.
И это если вивисекторы меня раньше времени не разберут на
запчасти.
---
Интеллект 34...
Честно, я начинаю сомневаться в этих цифрах. Как я вообще мог не
заметить очевидного? Всё вокруг выглядит слишком знакомо, и только
сейчас я осознал, что переродился во вселенной SCP.
Переродился в младенца.
Серьёзно, что со мной не так?
---
Эмоциональная волна
Меня явно колбасит. Похоже, я стал слишком эмоциональным. Может,
из-за того, что я младенец, а может, потому что какой-то "навык
разума геймера" не включился. Или он вообще был отключён, пока я
приходил в себя.
А ещё эта дрянь, которую мне кололи, явно повлияла на мой разум.
Она либо блокировала меня, либо была какой-то странной смесью,
подавляющей волю.
Как теперь поступить?
1. Прятаться. Не высовываться. Стать самым "обычным" SCP, чтобы
на меня не обращали слишком много внимания.
2. Или найти способ качаться втайне от всех.
Честно говоря, второй вариант выглядит предпочтительнее, но он
куда более опасный.
Прошло около шести лет, и моя жизнь всё так же напоминала
странный сон. Каждое утро начиналось одинаково: замеры, анализы,
тесты на силу, скорость реакции, когнитивные способности. Я привык
к этой рутине, но моё сознание постоянно искало выход.
С самого начала я решил использовать любую возможность. Через
доктора О, который оставался моим единственным связующим звеном с
фондом, я настойчиво требовал обучить меня чтению и письму.
Удивительно, но они согласились. Возможно, думали, что так смогут
получить от меня больше данных.
Доктор О, несмотря на своё положение, пытался проявлять
человечность. Иногда наши беседы напоминали дружеские разговоры,
хотя я понимал, что это его работа. Но лучше хоть что-то, чем
бесконечная тишина.
Книги стали моим убежищем. Они отвлекали от боли, скуки и
бесконечных наблюдений.
А ещё была система, которая напоминала мне, что
я не просто объект для опытов.