Михель опасался увеличивать ход и U – 177 тихонько
отползала в сторону на одной машине, повернувшись к преследователям
кормой. Рискованный маневр – резкое увеличение глубины, сделал свое
дело. Все в центральном посту молчали, ожидая доклада акустика.
Весь остальной экипаж, не занятый на боевых постах, лежал в койках,
чтобы меньше расходовать кислород. Хотя, в затхлом воздухе лодки
его оставалось немного.
Командир ближе подошел к акустику и вопросительно посмотрел на
него. Михель знал, что обермаат Вальдхайм настоящий гений своего
дела. И очень часто U – 177 находила добычу и уходила
от преследования именно благодаря ему. Поэтому лучше всего не
мешать
акустику. Наконец Вальдхайм отодвинул наушники и повернулся к
командиру.
- Герр капитан, похоже, они нас потеряли. Рыщут на том же месте,
где мы были раньше. Ходят в режиме поиска, но в нашу сторону не
суются.
- Спасибо, Курт. Слушай дальше…
У Михеля отлегло от сердца. Неужели получилось? Но расслабляться
рано. И лодка по-прежнему с черепашьей скоростью продолжала уходить
все дальше и дальше от охотников, потерявших след. Вот снова
громыхнули взрывы глубинных бомб, но совершенно в стороне.
Все было ясно. Эсминцы окончательно потеряли цель и бомбят
наугад.
Прошло уже больше часа. Взрывы не прекращались, но слышались с
каждым разом все дальше и дальше. U-177
хоть и с огромным трудом, но все же удалось выскользнуть и на этот
раз из цепких когтей костлявой. Михель вытер вспотевший лоб.
Нервное напряжение начало спадать. Все, кто был в центральном
посту, повеселели и с благодарностью поглядывали на своего Старика.
Он вытащил их с того света в очередной раз. Окинув взглядом
вахтенных, Михель остался доволен.
- Все, камрады. Похоже, нам снова удалось надавать томми по
морде, и благополучно удрать после этого. Обе машины самый малый
вперед, курс один – восемь – ноль. Идем так до темноты. Потом будем
всплывать. Пойду я, отдохну немного…
Переговорив еще раз с акустиком и вахтенным офицером, Михель
отправился в свою крохотную каютку. Устало рухнув на койку, закрыл
глаза. Сильнейшее нервное напряжение давало о себе знать. Больше
суток на ногах. Сначала атака конвоя, а потом непрерывная игра в
кошки – мышки с эсминцами. Он добавил к своему личному счету еще
три транспорта и один эсминец, который так некстати оказался на
пути торпеды, предназначенной для крупного сухогруза. Похоже, это
его последняя победа в э т о й войне. Больше на своей «малышке»,
как он ласково называл свою