– Почему ты не отвечал? Я делал общий вызов!
– Я? – Лемех схватился рукой за ухо, – вот черт! Я гарнитуру где-то посеял.
– Идиот! – Иган перехватил винтовку, – ладно, пошли.
– Куда?
– Обратно в лагерь. Надо же разобраться, что там стряслось!
– Нет-нет! – Лемех попятился и замахал руками, – я туда ни ногой! Даже не уговаривай!
– Обеспечение безопасности Охоты – наша обязанность!
– Иган, ты что, оглох? Они все мертвы! Охота окончена. Нам надо поскорее убираться отсюда.
– Возможно, кто-то еще жив, мы должны им помочь!
– Только без меня, мне моя шкура дороже.
– Вот как? – в голосе Игана зазвенел металл.
– Да, вот так! – Лемех сделал еще шаг назад, – ты не видел того, что видел я. Там нам делать нечего. В конце концов, в контракте есть пункт, где говорится, что в случае невозможности продолжать двигаться вместе с группой, человек должен самостоятельно выбираться в пункт сбора и, если необходимо, вызывать эвакуацию. Именно это я и собираюсь сделать.
– А как же группа?
– Опомнись, Иган! Группы больше нет!
– Лемех, прекрати истерику! – рявкнул тот в ответ, – здесь на несколько километров вокруг нет никого крупнее зайца, никого и ничего, что могло сотворить все то, что ты рассказываешь! Меня всерьез беспокоят лишь две возможности: либо нагрянувшие легавые, либо наймиты, присланные за кем-то из наших клиентов. И те, и другие – люди из плоти и крови, с которыми, если потребуется, мы вполне способны поговорить по душам. Пошли уже!
– Люди?! Черта с два! – лицо Лемеха перекосило судорогой, – при виде людей, даже вооруженных до зубов, так не кричат. Ты же сам слышал! Разве нет?
Иган на секунду задумался. В его простой и понятной схеме и в самом деле присутствовал ряд нестыковок, начиная с так и не подавшей голоса многоуровневой системы охраны периметра и заканчивая до смерти перепуганным Лемехом, которого он знал уже не первый год. Человека, когда-то в одиночку совершавшего отчаянные диверсионные рейды, было крайне непросто довести до состояния, столь близкого к панике.
– У тебя есть какие-нибудь предположения?
– Я… я думаю… – того снова затрясло, – мне кажется, что это… ОН.
– Кто!?
– Только не называй его! – умоляюще воскликнул Лемех, озираясь по сторонам.
– Кто, «ОН»? Ты можешь выражаться яснее!?
– Помнишь, о чем мы говорили вчера вечером у костра? Песни всякие распевали… Сенатор Парчин даже тост предложил, помнишь?