Сама атмосфера, царившая среди пассажиров поезда, вмиг заставила меня забыть обо всём на свете. Поезд набирал скорость, путей к отступлению у меня не было. В плацкартном вагоне, куда села девушка, публика оказалась столь необычной и увлекательной, что, глядя на разнообразие лиц и покроев одежды, я вначале подумал, что все они представляют собой гастролирующую артистическую труппу. Стоя в проходе и отыскивая глазами мою незнакомку, вошедшую в вагон несколькими минутами раньше, я не мог удержаться, чтобы не попасть под магию их общего настроения. Должен заметить, что предприимчивые проводники постарались набить пассажиров в купе, как сельдей в бочку. Почти на каждой скамейке сидело трое вместо полагающихся двух человек.
– Можете присаживаться, – сказал занимающий рядом с девушкой место мужчина в дорогом костюме, освободив для меня краешек скамейки. Это был именно тот тип, который втащил в вагон её сумку.
– Благодарю, – сухо ответил я и опустился рядом с моим соперником.
Признаюсь, что, будучи человеком со склонностями к жизнеописанию, я частенько берусь за перо, чтобы черкнуть какую-либо вещицу в стиле беллетристики, и всегда рад возможности обогатить свой жизненный опыт наблюдениями за попутчиками. Когда же у меня появляется свободное время, и я могу без суеты о чём-нибудь подумать, то мои наблюдения позволяют мне строить собственные философские обобщения на так называемом живом материале, включающем лица, жесты и слова моих вновь обретенных знакомых и друзей. Ну, чем не приятное времяпрепровождение для холостяка, пытающегося скрасить серость своего одинокого существования?
Итак, моя девушка оказалась в обществе шестерых мужчин, включая меня самого: благообразного старика с бородой, чем-то похожего на моего покойного отца; нищего в лохмотьях; импозантного мужчины в дорогом костюме – моего соперника, предложившего мне место; человека с европейской наружностью в монашеской одежде буддиста; и скромного, чуть странноватого молодого господина в одеянии, напоминающем плащ, облепленный птичьими перьями. Их разящее отличие друг от друга, вероятно, в первые минуты породило в моем воображении ассоциацию с театральной труппой ещё и потому, что четверо пассажиров, ехавших до нас, за время путешествия успели познакомиться и подружиться. И наше появление положило конец их дискуссии, но атмосфера лёгкой непринуждённой беседы всё ещё витала в воздухе, и в их глазах поблескивали весёлые искорки.