Плюс Китайцам крайне не нравился курс Союза на пересмотр
собственной истории. Особенно все что связанно со Сталиным и
развенчанием его «культа личности». Во-первых, Сталин был тем, кто
позволил коммунистам в поднебесной победить в гражданской войне и
создать полноценное единое государство, его там как минимум за это
уважали. Ну и во-вторых, китайцам крайне не нравилась сама
возможность пересмотра исторических итогов тех или иных событий
задним числом. Тут их можно только уважать за отношение к тому же
Мао, вот уж кто дичь творил направо и налево, так это «Великий
Кормчий». И что? Его не «скинули с пьедестала» сразу после смерти.
Признали отдельные ошибки, отрефлексировали и согласились, что
умерший лидер принес больше пользы чем вреда. Все же китайские
коммунисты всегда отличались гибкостью в воззрениях, нам порой
сильно не хватает их способности перестраиваться под требование
времени.
Короче говоря, выходило, что все требования Пекина полностью
соответствовали и моим планам. С другой стороны, вот там взять и
просто согласиться на выставленные условия мы тоже не могли. Ну,
потому что это было бы воспринято соседями как слабость, а слабых
не уважают, нам этого не нужно.
Наше же первоначальное требование к Китаю состояло в прекращении
их поддержки афганских боевиков, которым Поднебесная отгружала
оружие десятками тысяч тонн. А в долгосрочной перспективе идея
заключалась в недопущении полноценного сближения Китая и США, так
называемой «Чимерики» нулевых годов 21 века.
Со своей стороны я хотел ускорить переговоры чтобы выйти к 1989
году на лучших условиях. Отсюда из 1985-го превращение Поднебесной
во всемирного экономического и промышленного гегемона виделось
далеко не столь безальтернативным как из двадцать первого века.
Прямо сейчас Китай переживал достаточно сложный период, связанный с
ростом инфляции и другими «сложностями роста», вот только о том,
что это были именно «сложности роста», а не сползание в кризис, тут
пока никому не известно. В общем, имелось окно возможностей
размером в несколько лет, чтобы половить рыбку в мутной воде и
подправить ситуацию в свою пользу.
Вначале я отправил в Пекин Громыко, чтобы Андрей Андреевич лично
на самом высоком уровне донес до китайских товарищей мысль, о том,
что мы готовы договариваться, готовы обсуждать все острые вопросы и
глобально переводить отношения на другой уровень. Страшно сказать –
тоже мне лидеры коммунистического движения планеты, вашу мать –
контактов даже на уровне министров иностранных дел между двумя
государствами не было тридцать лет. Тридцать!