Минут через пять мне удалось прорезать узкую щель в железной
заслонке, подцепить щеколду и, после небольших усилий, ввалиться в
нижний ярус башни.
Закрыв за собой заслонку, я отряхнулся, подозрительно обнюхал
себя – не хватало, чтобы черные летуны, сослепу, нагадили на меня,
своего союзника, а то при столкновении с противником мне будет
неудобно.
Но нет, ничем посторонним я не пах, тревога оказалась ложной. А
вот в стане врага было тревожно – наверху, с артиллерийской
площадки раздавались яростные крики и выстрелы в темноту –
очевидно, что весь гарнизон башни отбивал воздушное нападение.
Минут через пять, как и было предусмотрено планом, стрельба и
хлопанье крыльев над головой затихли, и я, выскочив из башни,
держась темных мест, двинулся к главному входу в княжескую
резиденцию.
Не знаю, как в старину пятеро-десятеро рыцарей обороняли успешно
обороняли огромные замки. Защитники этой твердыни, по причине
нехватки личного состава, территорию внутри стен практически не
контролировали.
Я присел в тени у парадного крыльца резиденции, а вокруг не было
видно ни одного часового. На артиллерийских площадках всех четырех
башен мелькали факела, суетились силуэты вооруженных мужчин, надо
мной, в большом арочном окне, мелькали бледные пятна лиц женщин,
тревожно вглядывающихся в темноту, где-то, в глубине здания,
плакали дети, а я спокойно сидел на корточках, среди подстриженной
травы, поджидая своего братца.
Димитрий Александрович Булатов, номинальный властелин княжества,
появился минут через двадцать. Своего братца я узнал по портрету
–парень, чуть постарше меня, на меня не походил совсем. Князь был
красив, но не моей, смазливой, почти девчачьей красотой, а
мужественной, присущей, скорее, хищному зверю. Он шел, окруженный
группой высокопоставленных военных, что держали над его головой
искрящиеся факелы. Лица мужчин были потны и измазаны сажей, видимо
каждый по паре раз выстрелил куда-то в темноту, отбивая
«атаку».
Кто-то торопливо и громко рассказывал, как он лично видел, что
его светлость князь, метким выстрелом поразил вражеского стрелка во
время перебежки, на что Димитрий благосклонно кивал, белозубо
улыбаясь. До ступеней крыльца оставалось девять, восемь, пять
шагов…
- Ваша светлость, разрешите доложить? –из-за лестницы выступил
какой-то нижний чин, в обычной солдатской форме, вяло и криво
поднесший руку к обрезу форменной бескозырки, то ли отдавая честь,
то ли пряча лицо от света факелов.