И если, ожидая, Светлый князь рассчитывал хоть на малейшую помощь со стороны матери Элеоноры, то с ее появлением все надежды умерли с первой же фразой.
— Что он здесь делает? — спросила Темная княгиня, глядя на Михаила без опаски и с небольшим пренебрежением. Словно это не она обращенный в вампира человек, а он.
— Теперь я вижу, что мое «сердце» унаследовала от отца и матери поровну, — произнес он, не забыв улыбнуться.
— Что он здесь делает, Александр? — княгиня повторила вопрос.
Александр не торопился отвечать.
— Я пришел просить помощи, — нехотя признался Михаил.
— Проси, — разрешила она великодушно. — Если гордость позволит.
— Уже позволила, раз я здесь.
— Наша дочь наведывалась к Сеару, — сообщил Темный князь. — Пыталась разорвать связь.
С этими словами маска пренебрежения слетела с лица княгини.
— О-о-о, — выдохнула она, присаживаясь в одно из кресел. — Как импульсивно с ее стороны, — добавила тихо. — Так чего же ты хочешь? — спросила уже мирно.
«А человеческого в ней осталось даже больше, чем я думал», — заметил про себя Михаил и заговорил:
— Хочу, чтобы вы помогли мне. А для этого нам надо как минимум перестать быть врагами. О дружбе я не прошу, да и в нее никто не поверит.
— Ты хочешь, чтобы я пригласил тебя на семейный ужин? Или мы отправимся на посиделки зятя и тестя с удочками? — с усмешкой уточнил Александр.
— Нет. Но впервые за тысячу лет наши ульи могли бы объединиться в Багряную ночь. Восхвалить Лилит и принести ей жертву. Вместе.
— Исключено, — не раздумывая, ответил Темный князь. — Я не впущу в свой улей вас, — произнес он с холодным пренебрежением.
— Но… — в разговор попыталась вступить княгиня. Александр оборвал ее коротким жестом руки.
— Я подозревал, что ты откажешь.
— Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, Михаил. Есть прекрасная сказка про Лисичку, когда моя дочь была ребенком, я читал ей. Так вот…
— Не утруждайся, я знаком с фольклором. И нет, я не собираюсь занимать твою лавочку, у меня есть своя.
Александр поднялся на ноги и подошел к собеседнику.
— Давай начистоту, — произнес он. — Если бы ты в порыве тщеславия не отправился в заведение моей дочери, мы бы сейчас даже не стояли рядом друг с другом. Кто-то из нас сейчас бы дотлевал в камине, пока другие Высшие грызлись за место князя в зеркальном коробе. Как и обычно, впрочем.