– И этот внук его, ускользнул, мерзавец, из самой пасти. Ещё и
нашего олигарха к Хозяину отправил.
– Тебе то что? Это был мой ставленник, – прервал Слабо*, – я же
говорю, одни убытки. Никакой выгоды. Пора с этим кончать.
Мёртво* подключился к разговору:
– А может, проверим на все параметры? Откуда такой взялся?
Достаточно просто вывести из города, а если ещё и из страны, то,
как говорят у нас в стране, – дело в шляпе. Хоть ему и нет
совершеннолетия, но закон можно обойти. Что у нас, ресурсов, что
ли, нет для случайностей? Самолёты часто падают.
Горэ* внёс своё предложение:
– Волхв не даёт падать самолётам. Предлагаю перерубить связь с
Всеславом и отправить малявку в одиночное путешествие. Если не
сумеем достать его там, то следующая попытка только через несколько
лет.
– Я думаю, нет возражений, – подтвердил Золо.
– Тогда до связи, – Слабо первым отключил дисплей.
Каждый из тёмных гроссмейстеров помнил, откуда пошли все языки
мира. Разговаривали на русском, как на самом большом его осколке.
Как ни старались на протяжении тьмы веков разбавить все языки,
слить в один безликий эсперанто или переиначивая на разный лад, но
корни выкорчевать было не так просто. Тем более, на этом языке
понимали друг друга в полной мере.
К другой форме общения – энергетическому обмену информацией –
прибегать боялись, как огня. Тогда каждый мог открыто читать
действия и намерения оппонента. И тогда финал один – война.
Встреча имела скорее формальный характер. Каждый из Пяти
руководствовался только своими правилами, принципами и пожеланиями.
Единство заключалось лишь в том, чтобы не дать миру очнуться ото
сна.
Вне совета каждый Эмиссар привычно вёл свою игру.
* * *
Эгрегор второй. Аватары*.
– Эх, не дотянули, – чистый, пышущий здоровьем голос Живы*
оповестил о параллельном собрании из разных концов света.
Четыре пучка светлой энергии свились в один кокон.
– Сдюжим. Когда было иначе? – Бодро* оповестил о своём
присутствии.
– Хотим или нет, а продержаться надо. Слава великое дело сделал.
Если бы не он, мир бы сгорел в пламени, да рассыпался прахом.
Чёрный дракон сжигал всё на своём пути, переродившись, – вставил
иранец Добро*. – Без плечевика тяжело, как под наковальней, но надо
что-то делать. Беда не уйдёт.
– Всё равно. Почти целый век – слишком жестокое наказание.
Тяжело без русского витязя. Мне свой народ освобождать некому. А
тут мир на грани, – тибетец Здраво* подал мысле-слово в беседе, оно
развернулась предложением.