Что мне собирался ответить на это эльф, так и осталось загадкой. Лишь только парень открыл рот, восторженно глазея на сильфа, как откуда-то из-за моей спины на дорогу выкатилось мокрое «высочество», отпихнуло эльфа, с которым я разговаривала, в сторону так, что бедняга едва устоял на ногах, и повернулось ко мне:
— Ты! — С «высочества» ручьями стекала вода, кое-где одежду украшали водоросли и трава. — Я тебя!..
Я даже испугаться как следует не успела. Пепельно-розовый сильф, от которого меня загородила мокрая тушка эльфийского принца, раздраженно щелкнул в воздухе совсем не эфемерными зубами, не спеша развернулся, занимая удобную позицию и, прежде чем я успела хотя бы пискнуть, резко выбросил оба задних копыта вперед…
3. Глава 3
Призрачная коняшка обладала совершенно непризрачным ударом. Остроухий принц сложился пополам и улетел на обочину дороги, где и прилег отдохнуть под самым толстым деревом. У меня перехватило дыхание. В моем мире такой удар мог и убить.
В течение пары секунд под кронами деревьев над дорогой висела тяжелая тишина. Только пепельно-розовый сильф ласково пофыркивал рядом со мной, нюхая воздух возле моей головы. А потом поднялась суматоха: несколько эльфов бросились поднимать своего принца, кто-то позвал Виареля.
Я тихонько стояла с Фраем на руках рядом с пепельно-розовым сильфом и не знала, что мне делать. Чувствовала себя чужой, брошенной, никому не нужной. В душе холодным и склизким комом свернулась тоска. Я наблюдала, как Виарель, что-то неодобрительно выговаривая остроухому принцу, водит руками над его телом, а сама пыталась понять, что же мне делать дальше? Что со мной теперь будет?
— Фрай, — тихо позвала я котика, — что теперь будет?
Кошарик, тоже наблюдавший за возней эльфов, не понял, что я имею в виду и отмахнулся, нервно дернув в мою сторону ухом:
— Ничего абсолютно! Во-первых, он сам нарвался, во-вторых, ты — Призванная, ты вообще неприкосновенна! Так что эльф может хоть беситься, хоть плеваться ядом, но тебе ничего не сделает. Ему сейчас мозги живо вправят. Хотя… — Котик завозился у меня на руках, чтобы печально заглянуть мне в глаза: — Я так жалею, что я еще слишком маленький, чтобы претендовать на место твоего мужа! Как бы я хотел видеть, как этот остроухий сноб будет вымаливать у тебя прощение и место в твоей постели!.. Ой! Ты что творишь?!