— Может, нам стоит вернуться? — пропищала Злата, ухватив меня за
рукав.
Это она верно подметила.
— Это твой Исток? — гаркнул я, указывая на трезубец в руках
Нёрди.
— Да! — Он снова заговорил величественным голосом. — Но прежде,
чем я отдам его тебе, ты должен…
— Заткнись и отдавай железяку! — совсем уж разгневался я. Шагнул
ближе, схватил толстое древко высотой с мачту «Разящего». Это точно
будет несподручно таскать с собой. — Он хоть уменьшается? Если нет,
останешься тут, в своём грёбаном подводном городе!
— Без моего Истока тебе не!.. — Тут Нёрди осёкся.
— Что «не»? — прищурился я.
— Неважно, — проворчал засранец.
И, чтобы отвлечь от вопросов, взмахнул трезубцем, и нас вдруг
будто течением понесло прочь из дворца.
Всё закружилось, завихрилось. Духовная сила окутала нас так, что
и сопротивляться не было возможности. Нёрди остановился у причалов,
рядом с «Разящим» и довольно хмыкнул.
— Хороший корабль. Подойдёт.
А затем вытащил мачту, а на её место поставил своё трезубец.
Древко тут же расширилось, чтобы плотно закрепиться на месте, сам
трезубец вытянулся, сузился, став похожим на лист копья. Поперёк
Нёрди установил перекладину и распустил парус. Канаты сами по себе
переплелились заново, связались в нужные узлы и натянулись как
нужно.
— Он уведёт вас отсюда.
— Уверен?
Дворец начал крушиться. Сияние содрогалось, а тьма — Пучина —
пожирала величественный подводный город, в котором никогда никто не
жил.
— Уверен, — серьёзно ответил Нёрди.
Он обернулся и печально вздохнул. На глазах скопилась влага. Мне
даже стало его жалко. Совсем немного, но всё же.
— Не грустите. — Злата нежно коснулась мускулистого плеча
морского бога. — Вы же верн1тесь, правда? И откроете город снова.
Может, получится его поднять на поверхность…
Нёрди обернулся. Но теперь на его лице была лёгкая улыбка.
— Спасибо тебе.
И тут он коснулся Злату.
Глаза её расширились, когда синеватое свечение, сошедшее с бога,
растворилось в ней. Девушка глубоко и жадно вздохнула, словно
держалась под водой очень-очень долго, а сейчас вынырнула.
— Он твой, — объявил Нёрди. — Мой Исток теперь принадлежит тебе.
Я вижу в тебе склонность к воде, красавица. — А затем бросил всем
остальным: — Скорее на борт!
И мы прыгнули на палубу.
Нёрди в последний раз взглянул на свой дворец, улыбнулся, а
затем рассеялся, унося всю свою силу в трезубец.