И обращение. Не на «вы», а на «ты».
Может ли это означать, что…
Пол под моими ногами начинает медленно разъезжаться, утягивая в бездну былого.
Он помнит?! Он меня все-таки помнит?!
Слюна во рту становится немного тягучей. Судорожно сглатываю, силясь не отвести от него своих глаз.
Марк смотрит пристально. С яростным вызовом в глубине синих озер.
— Здравствуй…те, — наконец отмираю, и все же прячу глаза, успев прежде заметить едкую ухмылку на красивых в уголках его губ.
— Ясно, — тут же отзывается босс.
Что ему ясно?! И почему в тоне голоса столько сарказма?!
— Субординация, значит? — вызывающе вздергивает темную бровь, и складывает руки под грудью.
Почему он на меня злится? Если уж кто-то и должен испытывать гнев спустя столько лет – это я.
— Марк Артурович, Вы что-то хотели?
Некогда мне тут окунаться в ностальгию по призракам прошлого! Занятия вот-вот начнутся вообще-то. Но, черт побери, как же подкупает тот факт, что Марк меня все-таки вспомнил! Хоть это мне и вовсе не на руку…
— Хотел, — Дворецкий окатывает меня насмешливым взглядом. Приятные ощущения тут же рассыпаются в пепел и швыряют меня обратно на землю.
Даже не помню, когда я последний раз ощущала себя столь некомфортно. По спине прошла гадкая дрожь.
— Я слушаю. Вас. — прочистив горло, давлю. Отважно с моей стороны так вызывающе смотреть на Дворецкого! Дребезжащий голос-то все равно выдает меня с потрохами!
Ответить Марк не успел. В моем кармане зазвонил телефон.
На автомате вытащив трубку и скользнув по ней взглядом, я словила очередной гипертонический криз.
Из детского сада просто так никогда не звонят.
Растерянно взглянула на Марка, сжимая в руке телефон:
— Мне надо ответить, — произнесла неуверенно.
— Мы еще не договорили. Твои дела подождут, — Марка мой порыв поднять трубку не вдохновил. Голос стал жёстче, а взгляд еще ледянее.
—Марк… Артурович, это…, — говорить что-то о дочери мне не хотелось.
Звонок сбросился и тут же начался вновь.
— Мне нужно ответить! — вскипела, и сделав два шага вперед, оттолкнула его плечом, выскочив из раздевалки.
— Дарья Игоревна, это Надежда Михайловна, воспитатель Риты. Вы могли бы подъехать в садик сейчас? — донесся обеспокоенный голос из трубки.
Ощутила, как кровь отливает от моих губ. Руки начинают подрагивать.
— Что случилось? С Ритой все хорошо?!