— Ладно, Регина, – бормочу, садясь и притягивая телефон. – Делать все равно нечего. Прорвемся.
Начнется учеба, станет легче, можно будет погрузиться в нее с головой.
Вижу непрочитанные сообщения от Ленки, она писала их еще днем, но я была занята разбором вещей и забыла ответить.
“Ну как там красавчик? Поладили?”
Нет.
“Блин, он такой секси, в жизни даже лучше, чем в блоге”
Нет.
“Ты нашла его в инете?”
Нет.
Наконец сообщение, непосредственно относящееся ко мне:
“Вещи разложила? Обживаешься?”
И следом:
“Может, уговоришь красавчика погулять? Типа показать город, все дела? А я к вам подвалю как бы случайно?”
Нет.
Вздохнув, какое-то время думаю, а потом быстро отвечаю:
“Устала. Проведу вечер с мамой, давно не виделись”.
Ленки в сети нет, я даже рада, что не надо ждать ответа. Поколебавшись, залезаю в ее подписки и, набрав среди них имя, нахожу страницу Славы. Блин, я была права: много голого торса, хотя одетые фото тоже есть, а еще много видео, где он занимается спортом, играет на гитаре, и различных зарисовок под популярные аудиодорожки.
Зачем-то покосившись в сторону двери, открываю одну из фотографий. Слава на ней в полный рост, на нем только джинсы, волосы растрепаны, парень смеется, обнажая белые зубы. Надо же, когда он весел, то выглядит просто милашкой. Даже не подумаешь, что может одним взглядом резать, как делает со мной.
У него идеальный торс с рядами кубиков, очерченными косыми мышцами, широкая спина и сильные руки. Неудивительно, что Ленка на него запала. Славе место в какой-нибудь рекламной кампании… чего угодно, где нужен голый торс. Офигеть.
Нет, я, конечно, видела много торсов на картинках, но когда вот так вживую, это прямо очень странно. Как-то привычней, когда подобные экземпляры обитают в сети, и можно сказать, не очень-то существуют в реальной жизни.
Отложив телефон, я встаю напротив большого зеркала на дверце шкафа. Распускаю растрепавшийся хвост, приглаживаю волосы руками. У меня смуглая кожа, потому что моя отец восточных кровей. Мама говорила, они познакомились на юге, когда она устроилась там на смену вожатой. Кроме его имени, пожалуй, она и сама больше ничего не знала.
У нас не принято говорить ни об отце, ни о беременности в целом, я знаю: она хотела сделать аборт, но бабушка не позволила. Долгое время об этом молчали, а всплыла информация случайно. Любви к маме это, конечно, не прибавило.