После измены Артема, точнее сказать – после того, как мне стало известно о его систематических походах налево, я захотела все поменять. И пусть «двушка» в спальном районе не шла ни в какое сравнение с пятикомнатными апартаментами в центре, где я жила вместе с теперь уже бывшим (и, слава Богу) супругом, меня буквально пьянило чувство вновь обретенной свободы и возможностей, которые она давала.
Больше не нужно готовить обед из трех блюд и при том исключительно по маминым рецептам – Артеминой мамы, разумеется. Не нужно слушать упреки о том что «настоящая жена» не ходит на работу, а занимается домом. Да и общаться с подругами после свадьбы необязательно – еще, чего доброго, собьют с пути истинного. Особенно мои – незамужние и строящие карьеру или состоящие в браке с подкаблучниками. А именно теми бесхребетными мужиками, что позволяют женам работать, дружить и (о, ужас!) отпускают их одних в отпуск.
Но в двадцать лет, когда я уверенно говорила «Да!» в ЗАГСе, мне казалось, что все идет правильно. Артем сильный, уверенный – с таким будешь, как за каменной стеной. И я не ошиблась – стена и впрямь оказалась каменной. С колючей проволокой и видеонаблюдением по периметру.
Но сейчас, как бы дико это ни звучало, я была благодарна очередной его любовнице, приславшей мне в СМС понятного рода фотографии.
Стоя под душем, я откровенно клевала носом. Да уж, не обманула Лариса – вино ее тетушка делала ядреное. А, может, сказывалось то, что пила я редко, мало, и двух-трех бокалов оказалось достаточно, чтобы «вырубить» незакаленный этанолом организм.
Отчаянно зевая, я выползла из ванной, переоделась в новую пижаму, которую Артем наверняка счел бы антисексуальной, и рухнула в постель. Как все-таки здорово, что не нужно больше мучить себя неудобными кружевными сорочками для ублажения того, кто все равно это не оценит. Вернее, оценит, но все равно пойдет искать добавки на стороне.
Растянувшись во весь рост, я натянула одеяло и счастливо закрыла глаза. Мысли путались, разум все глубже погружался в сонное царство. Приятная усталость обволакивала, манила отдаться ей. Почудилось даже, будто меня саму затягивает в мягкий и уютный кокон.
В темноте опущенных век размытыми тенями мелькали странные образы: я видела острые шпили каких-то башен, развевающиеся голубые знамена и белый дворец на фоне ослепительно сверкающего неба. Разум окончательно провалился в сон.