- Кофе терпит только механику. Его надо не автоматически молоть, а перетирать. Тогда будет и запах, и вкус, - говорила она, показывая мне порядок готовки. – Сиди и крути. Войди в это состояние. Напиток требует отрешенности, спокойствия. Тогда он станет божественным.
Потом она варила его в большой джезве на шесть чашек, точно зная, сколько надо засыпать кофе, сколько налить горячей воды. А уж её трижды снимающей посуду и трижды его ставящей обратно, так я даже не сразу ухватила.
- Пена должна быть шапкой, тогда снимай, - усмехалась она на мое - ух, ты!
Не остужая, тут же разливала по чашкам.
- Сахар, коньяк и всё остальное не клади. Пусть каждый делает сам себе по вкусу, - заключала она свое колдовство.
Так и случалось. Она приглашала всех к столу в кухне и каждый сотворял себе кофе: сладкий или с коньяком, с лимоном или горький.
- А если с молоком или сливками? – задавала я ей вопросы по ходу готовки.
- Тогда это будет уже не кофе, а кофейный напиток. Для бутербродов, - усмехалась она. – Для себя можно готовить с чем угодно. Даже угощать другого, если нравится кому твой рецепт. С солью, сахаром, ликером. Сама себе выбирай вкус. Но соблюдай правила основного приготовления. Тогда ты будешь настоящим баристой, человеком готовящим кофе. И хотя с итальянского это слово переводится, как «человек за барной стойкой», всё же его воспринимают кофеваром.
Так я стала баристой для себя, своих друзей и родных. Особенно любил этот напиток мой двоюродный братец Леонид, сын мамы Оли и в прошлом родной брат. Он и привозил мне из своих поездок настоящую арабику. Зеленую, по моей просьбе. В городе было много кафетериев, где варили кофе, но я уже не пила там, готовила себе сама и таскала с собой термос с пол литром напитка. Особенно к моим выходам в эфир, чтобы взбодриться. Угощала своего будущего партнера Володю, диктора, и он хвалил.
Вообще с ним у нас сложились нормальные отношения. Мы симпатизировали друг другу. Он работал здесь уже пять лет и знал всю подноготную студийного клана. Оказывается, мужчины более болтливы, нежели женщины. Особенно, когда выпьют. А выпивали частенько. Мужчины в основном были в технике: операторы, осветители, монтажеры, выпускающие режиссеры и на ПТС (передвижной телестанции), где требовались скорее технические знания, нежели творческие. Но были и редакторы и журналисты. Кроме всего имелись еще инженеры передающего центра, самОй вышки, но это была вотчина уже другой структуры, не подчиняющаяся нам. Скорее начальнику связи, то есть не Комитету по телевидению и радиовещанию, а Министерству связи и коммуникациям. Так что мужчин более чем достаточно. И все работали на одно – выпуск программы областного телевидения и радио. Здесь в этом здании радио не было, они сидели в здании облисполкома и оттуда же велись и передачи, ведь нынешняя студия начала свою работу лишь в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом году. До этого работало радио, и поэтому идеологическая точка передач находилась в одном из самых охраняемых зданий города. Телестудию построили в середине пятидесятых и на самой высокой точке – Мамаевом кургане. Так начиналась деятельность телевидения в городе и области.