Сашка, как главарь, пошел первым. Он мигом просвистел через круглое окошечко, после чего очередь дошла до Русика. Верхняя половина Толстого вихлялась наруже, а нижняя по-прежнему оставалась внутри баржи.
– Толстый, они ведь там дверь ломают… – стоял на понтоне Сашка и подтрунивал над Кезавой. – Прикинь, ща откроют, а у тебя жопа там торчит… Чо буде-ет…
Столько ужаса в глазах друга Санька не видел с момента инсценировки смерти Смолой после четырёх сигарет взатяг. «Э-эх!» – с криком, оцарапав все бока, выскочил Толстый из иллюминатора.
– Вот, молодец! – хвалил его Сашка, несясь по деревянному понтону. —А удочки-то чо не взял?
– Издеваешься? – с отдышкой отвечал Русик.
– Да всё-всё! – стоя в прилеске, успокаивал залившегося плачем Толстого. – Подумаешь… Успокойся! Зато, знаешь чего? Знаешь?..
– Чего? – обиженно спрашивал Толстый, оглядывая ссадины на складках.
– Зато я смысл понял…
– Какой?
– Песни!
– Какой песни?
– Земля в иллюминаторе! Земля в иллюминаторе видна…
– Дурак ты, Александров! Дурак!
– Да не обижайся, дружище! Ну хочешь… Ну хочешь, пошли в аптеку!
– Это ещё зачем?
– Лечить тебя будем – я тебе аскорбинки куплю! Чо?
– А пошли! – простил друга Толстый.
***
Конфета с аскорбиновой кислотой лежала на полочке под стеклом. Местная аптека не пестрила ассортиментом лекарств, но вот это… Это Толстый любил больше всего. Мог за раз по десять таблеток в рот запихать и схрумкать все, как хомяк.
– Нам коробку, пожалуйста, – культурно попросил у аптекарши Саня.
– Коробку? – переспросила худенькая девушка у кассы.
– Да, целую! – помог Русик. – Мы на весь класс!
Александров протянул фиолетовый четвертак аптекарше и, подхватив упаковку, они с Толстым потащили её с собой.
«На какой класс? – хмурила брови кассирша. – До первого сентября ещё целая неделя…»
***
Сожрав по несколько конфет, у Толстого, Смолы и Саньки, появилась… Нет, не идея… Аллергия у них появилась. Аллергия. Та самая, с прыщиками, с чешущимися подлокотниками и со всеми другими её проявлениями.
– Слышь, Сань, а давай, и правда, в класс коробку притащим? – предложил Смола.
– А давай, мне чо – жалко что ли? – начёсывал шею Сашка.
– Может, когда прыщи сойдут, – сидел весь в зелёнке Русик. – Доедим?
– Ты как обычно, – встрял Серёга. – У тебя на теле розового цвета меньше, чем зелёного, а всё туда же. Пойдёт на первое сентября, как кактус, а его и не заботит это ничуть.