Молодой человек печально вздохнул. К сожалению, никто из воинов Оденруга не согласился сопровождать его по злачным заведениям города, хотя он предлагал им за это щедрую плату. После долгих поисков ему удалось уговорить на столь отчаянный поступок местного недоумка по кличке Рюха, который водил дружбу с беспризорными мальчишками и слыл в городе безобидным сумасшедшим. Мыча и закатывая глаза этот олух выпросил у него к трем медным грошам серебряную монетку и молча, последовал за ним по харчевням и кабакам, где с наступлением темноты становилось не безопасно.
Олли с сомнением оглядел своего охранника и покачал головой. Местный дурачок был очень крупным малым и невероятно походил на одну из тех обезьян, что привозили моряки на потеху зевакам. Узкий лоб, жутко волосатое лицо, глупые глазки-бусинки, мощный торс с короткими ногами и невероятно длинные руки, свисавшие ниже колен, завершали образ неказистого охранника. Олли часто видел, как маленькие городские сорванцы безнаказанно шутят над калекой, а потому особых надежд на защиту от лихих людей у него не было. Однако бродить по питейным домам совсем одному представлялось для юноши и вовсе безрассудным занятием.
– Не упусти свою удачу! – Забормотал паренек. – Это последнее место, где можно хоть что-то разузнать о сыне мерзкого конунга! Завтра сюда набежит народ, желающий заработать легких денег, и ты останешься с носом, Олли! Прекрасная Туули не будет ждать тебя вечно!
– Эй! Долго мы еще будем тут торчать?! – Насмешливо произнес чей-то низкий голос. Юноша в изумлении обернулся и с подозрением уставился на недоумка.
– Гы-гы! – Широко заулыбался Рюха, скривил морду и пустил по подбородку слюну. – Скоро рассвет, а мы стоим тут, словно доступные девки на заработках!
– Ты умеешь говорить? – Поразился Олли.
– Гу-гук! – Весело воскликнул Рюха, стукнул кулаком по хлипкой двери и невежливо втолкнул своего нанимателя в душное помещение.
Олли обдало теплом и запахом прогорклого масла, которым здесь пропиталось буквально все включая столы и стены.
Юноша едва успел принять независимый вид и чуть не споткнувшись на пороге, важно направился к стойке корчмы, где одноглазый хозяин заведения разливал по глиняным кружкам мутное, вонючее пойло. На улице стояла глубокая ночь, но здесь, за немытыми широкими столами практически не было свободных мест.