Я стоял в задней части автобуса, у правого заднего колеса. На колесе, на сиденье, сидела женщина в черной кожаной куртке, она сцепила ладони в замок, держа телефон и сумку на коленях одновременно. От телефона шел шнур до наушников, в ее ушах. Я стоял, держался правой рукой за поручень над головой. Левая рука в кармане джинсов.
Мне тридцать один год. Стою в черных кедах с черными шнурками и белой подошве. В синих старых потертых, с дырками джинсах. В джинсах черный ремень с прямоугольной металлической бляшкой. Полосатая новая рубашка заправлена в джинсы. Телосложение суховатое.
За пять минут, которые мы ждали – до отъезда, солнце стало прятаться за стены пятиэтажек. И серое невзрачное небо окрашивалось в оранжево-багровый оттенок заката. Небо показало вытянутые кривые черные облака.
Двери автобуса закрылись с раздавшимся треском. Водитель включил плохо работающею коробку и машина направилась к выезду из автовокзала.
Автобус выехал на улицу Красноармейскую, а небо стало черным. Облака смешались с тьмой, но они были, и они прятали звезды. Через стекло проезжали автомобили с яркими фарами, горели огни фонарей, горел свет в окнах домов и зданий. Начиналась ночная городская жизнь.
Вот автобус проехал развилку, и мы выбрались на мост; съехали на трассу и направлялись на север от города. Женщина в наушниках закрыла глаза. Впереди нее сидел парень в синей рубашке. За ним девушка с белыми волосами, собранные резинкой в длинный роскошный хвост.
Двигатель автобуса усыпляюще, монотонно гудел в салоне.
По другую сторону автобуса, от водителя сидели четыре бабки. На первом сиденье – первая: с седыми длинными волосами, вторая: с желтым платком. За ними – одна: в белом платке, другая: в черном капюшоне.
За ними – двое подростков: в кепке, и почти лысый. И в конце две женщины – в коричневом пальто, другая в коричневом свитере.
Автобус добрался до съезда. Повернул с трассы. И скоро должен был повернуть по изгибу дороги. После этого изгиба – должно было остаться еще двадцать минут, то есть половина пути.
И я ждал этого изгиба. В окне был темный пейзаж черного покрывала поля, а ближе к дороге изредка появлялись кривые грубые остроугольные фигуры сухих деревьев.
Автобус ехал прямо. Тут я подумал: «Почему мы еще не повернули?»
Думаю, это была одна из причин всего того, что позже произошло.