– А ты жесткий переговорщик, – заметил он, осознавая, что продолжает держать ее за руку.
– Может, мне стоит податься в бизнес?
Джошуа попытался представить это хрупкое и несговорчивое существо в зале заседаний, и его это почти рассмешило.
– Ну, может, и стоит, – сказал он.
Джошуа удержался от смеха, потому что чувствовал, она набросится на него, если он посмеется над ней. И скорее всего, ударит либо ему в глаз, либо между ног. Ни то, ни другое его не устраивало.
– Мне нужно в дом. Райли скоро проснется. К тому же я не уверена пока, что могу полностью доверять радионяне. То есть она хорошая, но мне надо к ней привыкнуть.
– Понимаю.
Джошуа вместе с Даниэль пошел к дому. Она засунула руки в карманы и расправила плечи, пытаясь казаться уверенной в себе. Он старался особо на нее не смотреть, чтобы она не заметила. Потом он напомнил себе, что это не должно его интересовать, что она – средство для достижения одной-единственной цели: предстать перед его родителями и не понравиться им.
Джошуа еще раз посмотрел на Даниэль и понял, что она прекрасно справится с этой задачей.
Даниэль все еще дрожала после общения с Джошуа в конюшне. Она потрогала лошадь. И она прикоснулась к нему. Абсолютно не рассчитывая на такой исход сегодняшнего дня. Также он сказал, что вечером у них запланирован ужин, на котором он расскажет ей о семье Грей-сон. Она не была уверена, что готова к этому.
Она пересмотрела все свои вещи, пытаясь найти что-то подходящее для ужина с миллиардером. Ничего не нашлось. Только идиотка могла предположить, что в ее сумке что-нибудь найдется. Чертыхнувшись, она достала выцветшие штаны, которые надевала вчера.
Джошуа, скорее всего, никогда не имел дела с женщиной, которая надевает то же самое дважды.
И тем более два дня подряд. Она приехала сюда, чтобы быть неправильной. Можно начинать прямо сейчас.
Даниэль посмотрела в зеркало, потрогала волосы и вздохнула с отвращением. Ее не должна волновать прическа. Но Джошуа так хорошо выглядит, что рядом с ним она чувствует себя маленькой серой мышкой. А это несправедливо.
Даниэль вздохнула, доставая Райли из кроватки и сажая в переноску, чтобы взять с собой на ужин. Ей хотелось быть с ним рядом и не оставлять одного наверху. К тому же он был некапризным ребенком и почти не плакал. Помня, как часто мать оставляла Райли без присмотра в первые дни его жизни, еще до того как стало ясно, что на мать рассчитывать нельзя, Даниэль очень не любила оставлять его одного, если только он не спал.