Все участники ритуала внезапно пронзительно закричали, жуткого
воя не сдержали ни Дамблдор с Фламелем, ни их жертвы, ритуал набрал
свою истинную силу. Но как бы ни было плохо Дамблдору и Фламелю,
скрипя зубами, они смогли взять мощь магии под контроль, а потом
вопль Арабеллы взял новую высоту, и ведьма начала в буквальном
смысле испаряться. А когда от неё остался лишь вопящий от боли,
взлетевший под потолок огненный шар, они своей волей опустили его
прямо на алтарь Хогвартса, который этот шар стремительно и без
остатка поглотил.
(Конец крови кишков грязи)
Поглотил, и в тот же момент вся школа задрожала, получив столь
калорийную и вкусную конфету. Замок как будто сыто заурчал, алтарь
засветился таинственными письменами, что, как корни древа,
разошлись от него по полу на стены, а затем, стелясь по ним, будто
лоза, они ушли под штукатурку на потолке, разукрасив её змеящимися
трещинами, и наконец, спустя несколько секунд, слой глины, что
скрывал прекраснейшую расписную фреску, просто испарился. Сама же
фреска отображала всех основателей и их фамильяров и была
настоящим, без всяких шуток, произведением искусства.
Слегка отряхнувшийся от мелкой пыли Фламель, бывший бо́льшим
фанатом изобразительного искусства, ёмко припечатал: — Вандалы. Те,
кто замазал такую красоту, просто, вандалы.
— Согласен, друг мой, это чудесно. — Ответил восхищённый
Дамблдор. Картина проняла даже его циничную и далёкую от искусства
натуру.
— Доволен? — спросил Фламель, ехидно ухмыляясь.
— Не очень. — Буркнул Дамблдор. Старые хроники он читал и уже
представлял, в какой дурдом превратится его школа, и, будто
подтверждая опасения и страхи, Николас сказал:
— Слушай, Альбус, ты не мог бы мне помочь? — сказал его учитель
до боли знакомым тоном.
— Да, учитель. — Напрягся и без того взвинченный Альбус.
— Придержи у себя мой философский камень. — Беспечно попросил
Фламель, будто побрякушку с базара, а не эпический артефакт просил
схоронить. — У меня тут проблемы возникли, а твой Хогвартс теперь
очень и очень безопасное место.
Дамблдор, с одной стороны, содрогнулся, у него и так будет очень
много проблем, а с другой... С другой Дамблдора внезапно
осенило.
— Конечно, друг мой, я сохраню артефакт. — Покладисто ответил
Дамблдор.
И хотя Фламель изрядно так насторожился, иных вариантов он не
имел, слишком сильно камешком заинтересовалась одна японская
воровка, в четырнадцать домов уже залезла не только его, но и
других коллег-алхимиков, и ведь не получается поймать её, не
получается, хоть ты тресни! За последний месяц три целых три
попытки пролезть в его лабораторию, возмутительно! Вот и отдал
Фламель самое дорогое в надёжные руки своего ученика, отдал и
распрощался, он её поймает, обязательно поймает.