Эти слова – итог собственных наблюдений Дорошевича, впервые побывавшего в Китае в 1897 году во время путешествия на Сахалин, которое он совершил из Одессы на корабле Добровольного флота, доставлявшего на остров очередную партию приговоренных к каторге.
Вместе с тем китайские впечатления дали толчок его фантазии, обогащенной серьезным интересом к истории и культуре Китая, и в целом Востока. Интригуя читателя, он делится впечатлениями о том, как следил за подвигами героев и полубогов в китайском театре теней, заходил в курильни, где возлежали любители опиума, как пил душистый чай из маленькой фарфоровой чашечки, слушая очередную сказку, которую ему якобы рассказывала «миленькая китаянка, похожая на маленькую фарфоровую статуэтку».
Так появляются в его творчестве «китайские сказочки». Наивные и простодушные на первый взгляд, они полны скрытого лукавства. Политический намек в них соседствует с неподражаемой народной мудростью и тонким юмором. Китай и Россия, казалось бы, такие разные страны. Но вот та же пропасть, разделяющая правителей и простой народ в Китае, разве это не актуально и для России? Дорошевич использует традиционный сказочный мотив путешествия, дающего возможность правителю своими глазами увидеть неприкрытую правду жизни. Любознательный богдыхан Сан-Ян-Ки вынужден притвориться умершим, чтобы впервые в жизни прошествовать по улицам Пекина и таким образом узнать правду о своей стране, которую от него тщательно скрывали придворные («Первая прогулка богдыхана»). Погибает и богдыхан Юн-Хо-Зан, отправившийся переодетым в путешествие по своему государству, чтобы узнать, как в действительности живут его подданные. Жестокость, несправедливость, унижения и страх простых людей перед всесильными мандаринами – таково прозрение молодого богдыхана, за которое он заплатил самую дорогую цену («Приключения Юн-Хо-Зана»). Возможно, в большей степени, нежели любознательность, правителям свойственны слепота, ограниченность, а то и откровенная глупость, о чем с тонким сарказмом повествуют такие сказки, как «Дождь», «О пользе наук», «Награды», «Звездочет».
Обращенные к российской аудитории сказки Дорошевича говорили о вещах близких и понятных. Читатель догадывался, кто изображен под личиной богдыханов, мандаринов, льстивых мудрецов, угодливых сочинителей законов. О том, насколько тогдашняя российская власть чувствовала себя задетой, свидетельствует рапорт московского цензора, доносившего начальству, что «Русское слово», «несмотря на неоднократные замечания, не прекращает печатать аллегорические сказки Дорошевича».